Непонятно это… и тревожно

Уважаемый товарищ (или господин) Президент СССР.

3 декабря опубликовано Ваше обращение к парламентариям страны. Смысл его – страна распадается, государственность размывается, и необходимо для блага всех народов остановить этот процесс.

Вызывает, мягко говоря, недоумение, что Вы, Президент, наделенный высшей, и до путча почти неограниченной, властью и, располагая ею как Генсек бывшей КПСС, теперь всю ответственность за сохранение единой страны возлагаете на парламентариев. Но не Вы ли и Ваши ближайшие соратники – бывшие члены Политбюро, Президентского совета – были инициаторами и организаторами процесса распада? Вы же сами недавно публично признали, наконец-то (!), что так называемая перестройка состояла из двух этапов – этапа разрушения, который охватил, оказывается, весь ее период, и этапа созидания, начинающегося только сейчас. Ну, если разрушение называется перестройкой, великой реформой, то первое, что надо сделать, так это собрать всесоюзную научную конференцию и определиться с терминами.

Действительно, первый этап был этапом разрушения, но ведь он был политически запланирован Вами. Вы же автор перестройки, и Вы нас убеждали, что вся ее стратегия и тактика научно обоснованы. Так причем теперь парламентарии страны, которые действовали в полном соответствии с логикой запрограммированной Вами политики?

Меня же сильно удивило и очень встревожило другое, чего от Вас, Президента, демократа и гуманиста, лауреата Нобелевской премии мира, я никак не ожидал. Вы утверждаете: “Распад прозвучал бы приговором тем – а их десятки миллионов, – кто живет вне пределов своих национальных республик... Размежевание сделает хрупкой перспективу соблюдения прав человека и прав национальных меньшинств. Это неотвратимо...”

Эти слова, уважаемый Президент, могут быть поняты в нашей раскаленной межнациональной атмосфере как прямой призыв к формированию пятых колонн в независимых государствах и хотите этого или нет, но провоцируют, подталкивают народы к гражданской войне.

Вам, как и всем нам, хорошо известно, что на Украине, например, за независимость проголосовало абсолютное большинство ее населения: и украинцы, и русские, и белорусы, и крымские татары, и евреи, и другие народы. Так о каком меньшинстве ведете речь?! И какое большинство имеете в виду? Ситуация-то с большинством и меньшинством в разных республиках разная: на Украине, в Грузии, Литве – одна; в Казахстане, Кыргызстане, Татарстане, Якутии – другая. И как быть с русским, украинским, еврейским, армянским зарубежьем, если их вдруг начнут там притеснять? Тоже призовете Канаду, Францию, США объединиться с нами в Союз?

Неужели, Михаил Сергеевич, власть так сладка, что ощущение ее реальной потери толкнуло Вас к такому, мягко говоря, непродуманному по политическим последствиям шагу? А может, наоборот, Вы продуманно действуете по классическому варианту – разеляй и властвуй?

Чтобы быть правильно понятым, скажу, что я, как и подавляющее большинство граждан бывшего СССР, на мартовском референдуме голосовал за сохранение обновленного Союза, а сегодня – за то, чтобы новый Союзный договор был подписан хотя бы теми, кто готов это сделать в ближайшее время.

Мне представляется, уважаемый Президент, было бы честнее в своем Обращении попросить прощения у народов за все последствия Ваших “реформ” и... уйти в отставку.
Кулубек Боконбаев

г. Бишкек.

Приняв план Солженицына, не посеял ли триумвират ветер? Дай Бог, чтобы все те республики, которые поставлены перед свершившимся фактом, проявили чувство реальности. И почему нельзя было пригласить подписать соглашение республики Средней Азии и Казахстан, которые, в отличие от других, были готовы это сделать давно, и на чем настаивал Назарбаев?

“Слово Кыргызстана”, 17 декабря, 1991 г.
Провокатордун жүзү

Жагдайдын ак-карасын ылгабай, өзүн-өзү билип, чуулгандуу материалдарды чуурутуп жаза берүү «оорусу» «Известия», «Комсомольская правда», «Литературная газета» (Шипитько, Романюк, Кружилин) сыяктуу борбордук басма сөздөрдө мурунтан эле бар болучу. Ошентсе да «Известиянын» 26-июлдагы № 207 (23110) санына жарыяланган «Маалым жарылуу» аттуу А. Степовой менен бирге жазылган макаласында газетанын Кыргызстан боюнча өз кабарчысы Г. Шипитько өзүнүн чыныгы жүзүн журтту ириткен кумалак, провокатор экендигин ачык көрсөткөн. Аталган макалада Оштогу окуяларга бир беткей, калыс баа берип, бир тарапты гана айыптап, экинчи жакты жан алы калбай актоо менен, эл бузардын мээлеген бутасы бул: иштин чоо жайын билбеген адамдардын арасында бир беткей пикир туудуруп, абалды татаалдантуу жана чындык бүтүндөй өз чөнтөгүндө турган өңдүү оозунан көбүк бүркүп, ал аркылуу сот органдарына алдын ала «сес» көрсөтүү.

Жүзүкаралыгы жедеп ашынган өз кабарчы жадакалса өткөн жылы 10-20 жылдап батирлерде жашап келген уй-жайсыз атуулдарга бөлүнүп берилген жерлерди да куйтуланып «…дүйнөдө жок жорук болду – студенттерге шаарга жер аянттары бөлүнүп берилди. Эмне үчүн дебейсиңерби? Дачага!...» деп, каратып туруп эле, жанын жейт. Айта берсе анын апыртмалары улам өрт алгандай күчөп, меймандос элибизге түшкө кирбеген жалааларды жабат. Ушундан улам борбордук гезиттердин адилеттүүлүгүнөн биротоло түңүлүп, «Фрунзе Шамына» жарыяланган кинорежиссер Д.Садырбаевдин оюна кошулууга толук аргасыз болосуң. Ооба, «Известия» гезитине ушунча жыл окурман болуп туруп, мүйүз чыккан жок, адилеттен тайган жана бүтүндөй элдин намысына түкүрүп, оюна келгенди оттогон өз кабарчыларынын позициясын чындыктын түп нускасы катары туу туткан гезитке жазылуудан баш тартууну туура деп эсептеймин. Бул менин жекече пикирим. Ошондой эле өз шайлоочуларырына жүзүкаралык менен таш ыргыткан Г. Шипитькону СССР эл депутаттыгынан чакыртып алуу маселесин кечеңдетүүсүз түрдө жүзөгө ашыруу – бирден бир зарылдык деп эсептеймин. Менин бул пикиримди башка шайлоочулар да колдошот деп ишенемин.
К. Бөкөнбаев – геология институтунун директорунун орун басары.

Макаланын калем акысын Ошко жардам берүү фондусуна которуп коюуңуздарды өтүнөм.

– Суть в том, что до XX столетия все государства мира шли, кто быстрее, кто медленнее, одним путём – капиталистическим. И он, как ни парадоксально, вел в тупик. Ибо те антагонистические противоречия, которые, кстати говоря, очень точно вскрыли классики-марксисты, привели к октябрьскому перевороту. Поскольку дальнейшее существование было невозможно для большинства народа.

– Народа Российской империи. Ведь в Англии, к примеру, никаких предпосылок к свержению существующего строя не было.

– Пусть так. Зато наша страна пошла по альтернативному пути.

– Но ожидаемой мировой революции не произошло, за исключением тех держав, которые без особой радости включили в социалистический лагерь.

– В результате этот путь, как мы сейчас поняли, оказался еще более тупиковым. Но в отличие от нас на Западе в условиях относительной свободы и демократии общественная и философская мысль, экономика работали значительно мощнее, им все-таки удалось на опыте 17-го года осознать, что путь старого, дикого капитализма чреват социальными взрывами. То есть, довольными люди таким общественным устройством тоже быть не могут. Поэтому капиталисты стали перенимать элементы рационального и правильного, если можно так сказать, у социализма. Возможно, это они делали вовсе не от большой любви к человечеству. Капитализм жесток. Их вынудило к этому то самое рабочее движение, о котором мы знаем из школьных учебников.

– То есть, капиталисты поняли, что иметь рядом бедных просто опасно.

– Да, им пришлось принять идеи социальной справедливости.

– Значит, по-вашему, чистого капитализма уже не существует?

– Это не мое открытие. Его сделал лауреат Нобелевской премии, известнейший экономист Гелбрейт, назвавший посткапитализм обществом конвергенции. Кстати сказать, когда у нас заговорили о конвергенции, Горбачев категорически отверг этот путь. Хотя он есть всего лишь совмещение различных оптимальных общественных форм. Я его так и нарисовал: капитализм плюс социализм.

– Как мы в эту схему вписываемся?

– Пока никак. К сожалению, мы всегда выбираем крайности. Это какая-то редкая особенность нашего общества.

– Когда вы говорите “наше общество”, кого имеете в виду?

– Я имею в виду бывший Советский Союз.

– До 17-го года такой страны не существовало. Но и тогда о гармоничном развитии вряд ли можно было говорить.

– Этому есть объяснение в нашей глубокой истории, во всем пласте развития нашего евро-азиатского континента. Была давно подмечена такая штука. Жизнь людей, населяющих территорию, занимающую шестую часть планеты, отличалась постоянной конфронтационностью как в отношении внутренних взаимосвязей, так и во внешних проявлениях.

– Если мы будем принимать эту свою особенность как данность, нас и впереди ждут только катаклизмы. А возможно ли поменять менталитет, научиться по-другому реагировать на окружающее?

– Я в этом вопросе настроен весьма пессимистично. Даже недавний период так называемой перестройки показал, что мы не учимся урокам прошлого, в том числе собственного. Ведь все это уже было...

– Но, кажется, Канту принадлежат слова: “Опыт истории учит, что он ничему не учит”.

– Я бы не согласился. И готов привести в пример ряд стран, которые умеют извлекать полезное из ошибок.

– Но вернемся к вашей схеме. Есть ли надежда, что мы выйдем на ту прямую, где написано “оптимальный путь” или повернем куда-то еще?

– Нас уже повело. Я тут нарисовал. С 85-го года, когда мы поняли, что так жить нельзя, ринулись назад, к светлому будущему – капитализму, но к тому дикому, который уже давно миновали развитые страны.

– Возможно, без этого первого этапа нельзя перескочить на второй?

– Пожалуйста, возьмите Китай. Не секрет, что одно время в нас воспитывалось отношение к Китаю, как к некоему ученику, который послушно шел по нашим стопам. И выработалось даже какое-то высокомерие к этой великой стране. А между прочим, свое реформирование Китай начал гораздо раньше. Но мы никогда не пытались учиться у наших же друзей. Заявив о китайской специфике, они действительно ее имели: не уничтожили до основания частный сектор, как это сделали у нас. Отец Дэн Сяопина был крупнейшим фабрикантом. Теперь вот Гонконг – это ведь экспериментальный полигон Китая, где сохранялись рыночные отношения. Мы сейчас бьемся над всем этим, а у них уже модель отработана. При том, что они сохранили стабильность в обществе.

– Но согласитесь, что с демократией там пока что напряженка.

– Позвольте мне спросить, а нужна ли такая демократия, как у нас?

– Такая нет, но вообще-то нужна.

– На прочной экономической платформе легче запускать демократические преобразования. Убежден, что китайцы и в этом нас в конце концов опередят.

– Не кажется ли вам, что из всех эсэнговских республик по ведению политики Казахстан больше других напоминает Китай?

– Так оно и есть. Но я не думаю, что в этом направлении Казахстан добьется самостоятельного успеха.

– А вообще возможно какому-либо государству из бывших союзных республик выбрать путь, отличный от остальных?

– Исключено. Мы настолько тесно связаны экономически, политически, более того, – самим образом жизни, что, принимая решения, не учитывая этого, можно и отдельную республику, и все разом привести к катастрофе. Нравится это кому-то или нет, но у нас начали внедрять рынок на неподготовленной почве.

– Вы сейчас рассуждаете, как иные деятели из российского парламента, которые требуют притормозить реформы. Считаете, что надо постоять на месте?

– У геологов есть такая поговорка: “выйдя в поле, оглядись”. Мы же без оглядки ринулись. Хуже того, наше общество бежит вперед с повернугой назад головой. Чем мы занимаемся? Сведением счетов с прошлым. А не лучше ли, пока еще не поздно, пока не утрачены экономические, а главное духовные связи остановиться в своем центробежном стремлении. Вот есть попытки создать некий азиатский конгломерат – Турция, Иран, Пакистан, наши среднеазиатские республики. Непонятно, чем лучше это содружество того, которое уже есть?

– В принципе то, о чем вы говорите, не вызывает споров. Весь вопрос в том, как сохраниться?

– Я не политик, мне трудно четко сформулировать. Но совершенно ясно, что СНГ требуется единое правительство, которому лидеры республик должны передать часть своих полномочий. Чтобы там ни говорилось, сообщество надо направлять в единое русло, а это в условиях безвластия невозможно.

– Да, но политические устремления вновь образованных государств довольно сильно разнятся. О каком же едином управлении может идти речь?

– У нас политика, к сожалению, верховенствует над экономикой и здравым смыслом. Громогласно о независимости объявили все. Но какая может быть независимость, если мы тут же бежим к России или Украине и просим то одно, то другое. Зачем лукавить? Без экономической независимости нет никакой другой. А дальнее зарубежье не спешит к нам на помощь. При всем хорошем отношении, когда заходит речь о вложении капитала, там очень жесткие правила игры. Кыргызстан ведь не Кувейт. Качать особо нечего. Не дай Бог, что случится, не уверен, что мировое сообщество так же будет беспокоиться о нас, как недавно об этой богатейшей стране. Посмотрите на Югославию. Несмотря на то, что там кровопролитие, страны Запада и та же Америка довольно хладнокровно взирают на него, потому что там нет больших природных богатств и лежит она несколько на окраине геополитических интересов. А мы уж вообще в этом смысле тупичок.

– И в каком же фарватере надо двигаться?

– Я думаю, у нас нет иного выхода, как двигаться в фарватере российского корабля. У нас немало общего, в том числе, общей истории, которой, по крайней мере, полторы тысячи лет. Доказано, что русская нация есть сложение трех компонентов: славянского, фино-угорского и тюркского. Наши тюрко-славянские связи уходят до VI века, если не глубже. Ведь фактически русские, казахи, кыргызы, узбеки, грузины, украинцы, молдаване, прочие другие в результате этногенеза сплавились в один суперэтнос. И не исключено, что кровь моего предка, жившего в том же VI веке, течет в Иванове, который сейчас живет где-то в Архангельской области. И мы с ним братья, только не подозреваем об этом.
У нас же и психология сходная. Мы все едины. И, кстати говоря, почему социализм так одинаково легко лег на нашу почву? С одной стороны, благодаря свойственному всем нашим народам простодушию. А с другой – в результате тысячелетиями воспитываемого в нас подчинения сильной власти: ханской или, княжеской. То есть, мы генетически еще не готовы к демократии. Максимально, чего мы достигали, – военной демократии.

– Как это?

– Это дружина во главе с военачальником, походная демократия, если хотите. Потому-то нам нельзя одним махом прыгать через пропасть из одной жизни в другую, без учета груза совместно пережитого. Не зря же говорят: “Поскреби любого русского, под ним обнаружится татарин”. Это факт, от него никуда не денешься.

Расспрашивала Э. Таранова

“Слово Кыргызстана”, 1992 г.

Эта тема становится дискуссионной, и, по-видимому, необходимость разобраться, какой все-таки менталитет исторически был свойствен нашему народу, созрела. Проблема эта не столь безобидна и абстрактна, как кажется на первый взгляд. Не случайно ведь политики столь высокого ранга, как уважаемый мной Дж. Сааданбеков, сочли необходимым высказать по ней свое суждение. Знание менталитета народа, которым управляешь, другими словами, знание того, на что способен данный народ в силу своих традиций, уклада жизни, быта, способов производства, мышления, психологии, культуры в целом, так же необходимо, как знание органов управления автомобилем (и умение, навык управлять ими), состояния дороги, азимута движения. Иначе можно вовсе не тронуться с места, разбить автомобиль или заехать не туда. Хочу также сказать, что тема эта должна стать предметом исследования серьезных неполитизированных историков, а не дилетантских рассуждений. Но когда историки молчат, приходится говорить другим.

На крутых изломах судеб народов, государств, когда рушатся старые устои и общество оказывается в водовороте смуты, фундаментом новой политики, тем паровозом, который вытянет, всегда была, есть и останется идеология, способная мобилизовать и объединить людей в пассионарном порыве к новой цели. И всегда основу новой идеологии искали в истории, чтобы в ней найти те точки опоры в этнопсихологии, оперевшись на которые, перефразируя Архимеда, можно повернуть народы. Вспомним, хотя бы на примере нашей истории, как в первые годы советской власти спешно изыскивались (назначались!) в забитых, безграмотных окраинах царской империи мыслители-демократы, революционеры социалистического мышления. Или как Сталин в годины тягчайших испытаний Великой Отечественной войны реанимировал дух Александра Невского, Суворова, Кутузова – великих полководцев России, вопреки тому, что они были представителями класса угнетателей, пренебрегши при этом даже тем, что Александр Невский являлся вассалом, виночерпием хана Батыя, а Суворов в море крови потопил национально-освободительное движение поляков.

Между прочим, Емельян Пугачев, разжегший, по определению

Боже, упаси меня от того, чтобы читатели сделали из вышеизложенного вывод, что я возвожу теоретическую базу под абсолютную монархию или диктатуру. Это всего лишь исторические примеры к теме.

Когда на наши головы как мешком из-за угла обрушились гласность и демократия для того, чтобы вывести нас из нокдауна (нокдаун – термин в боксе, означающий потерю ориентации от удара, своеобразная эйфория), “отцы новых веяний” взахлеб стали кричать, что русскому народу издревле была присуще демократия, приводя в пример новгородское вече, в уничтожении которого виноваты большевики. К сожалению, как заметил выдающийся историограф Марк Блок, сильные мира сего всегда превращали историю в служанку политики, вырывая с кровью из ее живого тела только то, что питает аргументацию проводимой ими линии или фальсифицируя, насилуя ее, если подходящих примеров не находилось. Я готов отказаться от высказывания, что кыргызам, как и большинству народов СНГ, исторически не свойственны устойчивые демократические традиции (неприятно все же чувствовать себя исторически в чем-то неполноценным), если меня научно обоснованными фактами убедят в обратном, а не такими смешными аргументами в пользу “глубоких демократических ценностей”, как то, что кыргызы во время перекочевок сажали своих женщин на лучших иноходцев. Богат же был наш край иноходцами! Надо также полагать, что именно в целях возрождения славных демократических ценностей кыргызского народа некоторые наши нардепы-демократы, “знатоки истории и традиций”, подняли священное знамя борьбы за возвращение узаконенного многоженства. Я не большой знаток истории, и это, уверяю, не кокетничание, но что-то не припомню не то что в истории кыргызов, а и всех тюрков сведений о демократии. Припоминаю шаньюя хуннов Модэ, эпоху кыргызского каганата, вождей тюрков – Жаглакар-хана, Культегина и Бильге-хана, половецких ханов Саруухана, Артыка, Кончака; вспоминаю великую империю Чингисхана и государство Караханидов, и совсем свежи в памяти Османская империя и империя Романовых, Кокандское ханство и Бухарский эмират, Аблайхан и Кененсары, Ормонхан и Жантайхан, Алымбек-датка и Курманджан-датка...

Конечно, за исключением отдельных выдающихся государей, ханы и князья не располагали абсолютной властью, не были абсолютными диктаторами. За спиной стояла и поддерживала их власть аристократия. Поддерживала до тех пор, пока монарх, хан, князь, бек выражал их интересы. Стоило ему зарваться в чем-либо, как ему тут же отрубали голову или травили ядом... Конечно же, при монархах всегда существовал институт советников и, наконец, да, кыргызы “выбирали” себе хана, сажая его на белый войлок. Но вопрос в том, кого выбирали и кто выбирал? Простите, но это ведь не есть демократия. Это нечто из другой оперы. И опера эта называется, по крайней мере, до последнего времени так называлась, феодальным строем, а еще точнее, – его начальная форма: патриархально-феодальный строй. Элементы демократизма, свойственные человеку, могут развиться в традицию, ценности народа только пpи демократическом государственно-политическом устройстве общества, путь к которому долог.

Наконец, последние 73 года существования бывшего СССР господствовала, как известно, диктатура пролетариата, то бишь партии, точнее генсека. Любопытное признание по телевидению сделал бывший первый коммунист Азербайджана Г. Алиев в программе “Момент истины”. Говоря о взаимоотношениях с Брежневым, он воскликнул: “...он же был Царь!” Так где же и когда в нашей истории была демократия? Если даже, изучая под большим микроскопом, и найдут по принципу “чего изволите?” какие-то ее следы, сомнительные с позиции науки эпизодики, фактики, то что они по сравнению с двух-трехтысячелетней глыбой истории, на протяжении которой вырабатывался менталитет 120 поколений людей?!

Вернемся к женщине на лошади, как символу демократии. Действительно, женщины-кыргызки, как и казашки, туркменки, пользовались по сравнению, скажем, с арабскими мусульманскими народами, относительной свободой. Уважение к женщине тоже формально было в менталитете кыргызов, как впрочем и других народов, племен Земли, сохранивших в своей культуре, своем этническом сознании следы эпохи матриархата. Кыргызы ведь до XV–XVI веков были язычниками. Мусульманство, шариат не пустили глубоких корней среди кыргызов и казахов. До сих пор в нашем этносознании (это после широкомасштабной, тотальной мусульманизации, а затем коммунистической промывки мозгов!) сохраняется священное поклонение Синему Небу (Кёк Тенир), Земле (Кара Жер), Воде и Женскому Лону, воплощением которого является Умай Эне (прародительница всех тюрков). Сохранение на протяжении многих тысяч лет нашими народами языческих верований и рудиментов матриархата в условиях жесточайшего патриархата – это феномен, требующий специального исследования.

Я не случайно сказал, что уважение к женщине – формально свойственно менталитету кыргызов. Да, в некоторых традициях, обрядах, пословицах отзвуки матриархата можно уловить. Но это формальность. Такая же, как праздник 8 марта, когда женщинам дарят цветы, красивые слова говорят, а потом забывают о них до следующего праздника. В действительности же женщин всегда жестоко эксплуатировали. Они всегда были фактически рабынями, не имеющими права голоса, права на имущество, даже права на собственных детей и права на собственное имя...

Отдельные личности из легенд и реальной жизни Кыз-Сайкал и Жаныл-Мырза, дочь Каптагая и Курманджан-датка – исключения, подтверждающие правило. Может быть, я сказал слишком жестоко, но это правда, и повернемся ухом к голосу женщин. Вот что писала о женской судьбе известная кыргызская поэтесса:

О, тяжкий крест, о вечный быт… // О, вьючная судьба! // И день и ночь // Скрипит, скрипит // Груженая арба. // Сначала мать, //За нею дочь. // За ними внучки вслед. // И день, и ночь. // И день, и ночь // Десятки тысяч лет. // И остается яркость роз // На всей длине следов.

Может быть, на перекочевках женщин и сажали на лучших иноходцев (если таковые были), особенно любимую из жен, как хан Шырдакбек (у него-то был хороший иноходец). Красивая жена и хороший иноходец были украшением быта феодалов, и еще вопрос, кем из них они больше гордились. Главой же кочевки (кёч баши) всегда был мужчина – глава рода, племени, бек, хан.

Из сказанного выше также не следует вывод о том, что в силу своего менталитета кыргызы, как и русские и другие народы, фатально обречены на диктатуру, авторитаризм. Кыргызы, например, очень восприимчивы к различного рода новациям и к хорошим, и, к сожалению, плохим тоже. Нам свойственны и тяга к общинному (не путать с демократией) образу жизни, равно как и тенденция к изоляционизму, сепаратизму вследствие специфических историко-географических условий жизни и трайбализма. Вот такие парадоксы менталитета. Из сказанного, как мне представляется, следуют определенные практические политические выводы.

Демократии следует обучать и вводить в нее народ, не имеющий демократических традиций, осторожно. Постепенно, поэтапно, т. е. эволюционно. Вспоминается, как “железная” леди М. Тэтчер дипломатично предупреждала воспарившего М. Горбачева, что Англия к той демократии, которая у нее есть, шла 100 лет. Но куда там... Ждать 100 лет? Терпеливо вести народ к демократии? Нет. Извольте немедленно, при жизни надеть на него лавровый венок величайшего реформатора всех народов и времен. Результатом такого вот большевистского революционизма или политического кретинизма, как сказал Дж. Сааданбеков, явилась охлократия, и в этом я с ним согласен.

Вообще природа не терпит острых углов, а жизнь крутых изломов. Острые углы в природе приводят к катастрофам. Например, остроугольные сочленения разломов разряжаются землетрясениями, а революции в человеческом обществе приводят к тяжким людским бедам, горю, крови.

Одним из проявлений менталитета автократизма, своеобразной “лакмусовой бумажкой” является феномен культа личности. Этот феномен красной нитью проходит через историю наших народов от неизбывной веры в доброго батюшку-царя до “отца народов” и великого миротворца Л. И. Брежнева. И как-то не очень укладываются в концепцию демократии портреты президента и первые тосты в его честь. Если это признак цивилизованной демократии, то впереди всех стран СНГ Туркмения. В этой связи вспоминается, как лидер одной из демократических партий нашей республики с восхищением и как примером для подражания делился впечатлениями об аудиенции с вождем партии серых волков Турции Алп Арслан Тюркешем. Оказывается, все члены этой партии, приветствуя его, целуют ему руку. Далеко же мы ушли в своих традиционно глубоких демократических ценностях. Воистину: “Хоть тысячу раз повтори халва, во рту не станет слаще”.