2-е издание, исправленное Ответственный редактор

Затерянная в лабиринте людей и стендов, Сьерра пыталась со­риентироваться и найти путь обратно к выставочной площадке фирмы «Мир будущего». Было уже около пяти пополудни, и Алекс договорился с ней встретиться там. Им нужно было подняться в свой номер и переодеться для предстоящего делового обеда. Стенд «Мира будущего» находился вблизи центра с большими телевизи­онными экранами, показывающими новую игру Алекса — «Ка­муфляж».

Куда бы она ни повернулась, слышался профессиональный жаргон компьютерщиков.

«FMV у них лучший в индустрии», — взволнованно сообщил один из участников выставки, имея в виду видеофильм кинема­тографического качества. Алекс объяснял Сьерре, что для FMV все схватки воспроизводятся настоящими актерами, а затем весь цикл вводится в компьютер и таким образом достигается реали­стичная графика. Фирмы затем используют простейшую операцию компьютерной верстки и вставляют FMV в свою игру. Она слыша­ла разговоры о «наложении текстур» и «полигональной графике»* и не могла даже отдаленно представить, о чем, собственно, люди толкуют.

Во время обеда Сьерра слушала, как Алекс рассказывает о ра­
боте и своей новой игре. Он выглядел очень уверенным и дело­
вым, когда отвечал на вопросы и посвящал окружающих в свои
теории и планы. С легкостью удерживал восторженное внимание
гостей, разжигая их дальнейший интерес. Она прежде никогда не
знала мужа с этой стороны. Она гордилась им, его очевидными
достижениями и способностью влиять на других. Правда, при этом
она ощущала себя его милым, но абсолютно ненужным украше­
нием. После представления и положенных по этикету приветст­
вий она села и снова стала прислушиваться. Алекс давал интервью.
И хотя Сьерра была рядом с ним, к ней очень редко обращались.
Половину из услышанного она даже не поняла.

* Самая распространенная разновидность Зd-графики.

116

• 
  Вы играете в игры, придуманные вашим мужем, Сьерра? — спросил ее один молодой человек, как только подали обед.
  
• 
  Нет. Компьютерные игры меня не очень интересуют. Они слишком быстрые и слишком сложные для меня.
  

— Сьерра предпочитает «реальные» игры — теннис в загород­

Тот, другой, рассмеялся вместе с ним. Она тоже присоедини­лась к общему веселью, прикидываясь, что разделяет шутку, в то время как изо всех сил пыталась скрыть вызванное репликой мужа удивление и боль. Алекс сказал это легко и непринужденно. Она же ощутила себя униженной.

Такой он ее видит? Недалекой молодой женщиной, которой не­чем заняться.

Всю ночь и большую часть дня мысль эта неотступно преследо­вала ее, изводила.

Перед ней висел огромный экран с ярко раскрашенными вои­нами, в руках у которых было средневековое оружие. Один разру­бил другого топором, и неоново-красная кровь хлынула рекой. Сьерра отвела полный отвращения взгляд и продолжила путь. По крайней мере, теперь она знала, где находится. Через два прохода направо замаячил нужный ей «Мир будущего».

Алекс разговаривал с двумя незнакомцами в деловых костюмах, а рядом стояла Элизабет Лонгфорд, коммерческий директор ком­пании «Мир будущего», с планшетом для записей в руках. На мо­лодой женщине был модельный костюм темно-зеленого цвета, идеально сидящий на ее точеной фигурке. Ни одной морщинки или неровности, даже после целого дня пребывания на выставоч­ной площадке и переговоров с торговыми агентами. Длинные свет­лые волосы Элизабет прихотливыми завитками рассыпались по спине.

Сьерра всего несколько раз встречалась с Элизабет и считала ее холодной и неприветливой. Элизабет была очень привлекательной, честолюбивой и настоящим профессионалом в своем деле.

Сьерра подспудно ощущала неловкость в ее обществе, и ощу­щение это лишь усилилось, как только она увидела беззаботно бол­тающего с ней Алекса.

117

— Да, она молода, — подтвердила Одра в тот вечер на приеме.

Алекс и Стив находились неподалеку, обсуждали деловые во­просы с парой торговых агентов, интересом которых, пожалуй, полностью завладела Элизабет в своем черном, переливающемся платье с глубоким вырезом. Простой элегантный покрой наряда свидетельствовал о вложенных в него деньгах. О больших деньгах.

— Она окончила колледж Уэллсли, — добавила Одра, отставив
свой бокал с шампанским, чтобы намазать икру на маленький тон­
кий ломтик тоста. — Степень магистра по маркетингу она получи­
ла в Колумбийском университете.

Сьерра проводила взглядом молодую женщину, которая в тот момент выходила на танцевальную площадку с одним из агентов. Плавные, изящные движения Элизабет резко контрастировали с порывистыми, резкими вращениями ее партнера.

• 
  Она очень хороша собой, — признала Сьерра, заметив, как Алекс и Стив поглядывают на нее.
  
• 
  Именно, — протянула Одра таинственно. — Она знает, как преподнести себя. Элизабет окончила школу в Швейцарии. — Одра снова взяла свой бокал с шампанским. — Я спрашивала ее об этом, но она не придает особого значения таким вещам. Требование се­мьи. Понятно, конечно. — Одра аккуратно отправила в рот кусо­чек тоста. — Ее отец — потомок одного из первых поселенцев, при­бывших на судне «Мейфлауэр». — Посмотрела на Сьерру. — Она в очень тесных деловых отношениях с Алексом.
  

* * *

• 
  Тебе нравится Элизабет? — позже, в гостиничном номере, спросила Сьерра у Алекса.
  
• 
  Она прекрасный работник, — ответил Алекс, развязывая галстук.
  

118

Сьерра чувствовала, как под ложечкой жгло и томило. Как дав­но их не соединяло страстное желание? Как давно он не обнимал ее, не целовал и не говорил нежных слов? Сьерра так сильно его любит. Она так нуждается в нем. Сейчас Алекс казался далеким, отсутствующим. В данный момент он думал о чем-то, что явно вы­зывало его беспокойство. Дела сегодня пошли не так гладко, как ожидалось? Или здесь было нечто другое?

В горле образовался комок. Сьерра хотела сказать что-нибудь, но не могла довериться собственному голосу. Слишком много ссор за последнее время, и чаще по пустякам. Она пребывала в полном неведении о том, что предпримет Алекс, обратись она к нему. Ей хотелось вновь чувствовать близость с ним, так, как бывало рань­ше, когда они могли говорить обо всем, могли быть рядом друг с другом, касаться друг друга, и это было безмерным счастьем. Те­перь ей понадобилось призвать все свое мужество, чтобы просто пересечь комнату.

Мягко отклонив его руки, Сьерра сама стала расстегивать пуго­вицы на его рубашке.

— Я люблю тебя, Алекс. — Он не произнес ни слова. Не дотро­
нулся до нее. Однако и не отвернулся. Расстегнув последнюю пу­
говицу, она заглянула ему в глаза. — Я никогда не перестану лю­
бить тебя.

Хмурясь, он пристально вглядывался в ее глаза.

Она не сумела понять выражение его лица. Страх неожидан­но сковал ее, а она даже не сумела определить причину его появ­ления.

Его взгляд смягчился.

• 
  Ты всегда сводила меня с ума, Сьерра, — произнес он голо-сом глубоким и хрипловатым, как только его пальцы коснулись ее тела. Но выглядел он не очень счастливо.
  
• 
  Те amo muchi'simo*, — прошептала она.
  

* Я очень тебя люблю (исп.).

119

Вздохнув с облегчением, она позволила страсти завладеть собой. «Ничего не изменилось, на самом деле, ничего», — сказала она себе, отчаянно желая верить в это.

В прошедшие месяцы я была слишком занята, чтобы делать что-либо сверх той работы, которую тетя Марта задавала мне. Я не жалуюсь. Она говорит, что связывает со мной большие надежды. Когда я делаю видимые успехи, она радуется больше, чем я. В то бремя как все в этом городе, кажется, смотрят на меня как на Марию Магдалину, все еще одолеваемую бесами, тетя Марта относится ко мне как к чистому ангелу. Почему — мне не дано понять. Я задаю много вопросов по поводу всего, чему она учит меня. Она слушает и не делает никаких замечаний, тогда как другие даже не стали бы слушать.

Тетя Марта говорит, что я для нее Божий подарок. Она никогда не была замужем, и поэтому у нее нет собстбенных детей. Теперь у нее двое: я и Джошуа.

Джошуа растет так быстро. Порой мне делается страшно. Я вижу в нем черты Салли Мэй. У него ее голубые глаза и золотые волосы.

Папины черты я тоже вижу. Но совсем другое беспокоит меня. У него папин бзрыбной темперамент, а от Салли Мэй ему досталась неуемная жажда жизни. Я так сильно люблю Джошуа. Но не могу не думать, кем он вырастет.

Все как один жители Галены считают его моим ребенком. Хорошо, что это так. Мною они мало интересуются, а вот к нему относятся с нежностью. Думаю, что они поступают так ради тети Марты. Она считается влиятельным лицом в здешнем обществе. Все любят и уважают ее. Она благороднейшая из дам и делает для людей только хорошее. Они и меня терпят ради нее. А Джошуа они любят самого по себе. Он прекрасен, как Салли Мэй, и такой же обаятельный, каким был когда-то папа. Тетя Марта сказала, что именно благодаря своему обаянию и стати отец покорил мамино сердце.

Мне не спится сегодня. Не могу понять почему. У меня какое-то очень странное чубстбо, будто что-то должно случиться. Хорошее ли, плохое - не знаю.

120

Томас так Же добр, как тетя Марта. ДЖошуа обоЖает его. Все в Галене увлечены Томасом. Мне тоЖе нравится Томас, но он ясно дал понять, что думает о Женитьбе. Он поговорил с тетей Мартой об этом, а она затем со мной. Почему он хочет Жениться на мне, я не знаю. В этом городе нет ни одной незамуЖней Женщины, которую бы не прельщала возможность стать Женой Томаса Атвуда Хоутона. Он Же, как назло, ухаЖивает за девушкой, которая совершенно им не интересуется.

Я набралась храбрости и спросила его без обиняков о том, что у него на уме. Он ответил, что хочет видеть рядом с собой не Жеманную девицу, а человека, который имеет и высказывает свое собственное мнение. Я заметила, что тетя Марта тоЖе имеет свое мнение. И он согласился, что Марта его блиЖайший и лучший друг. Я сказала, что было бы очень разумно и мудро, если бы он Женился на ней. Она больше подходит ему и блиЖе ему по возрасту. Он сказал, что речь идет о любви, а не о разумности.

Мне порой каЖется, что чем больше я сопротивляюсь, тем тверЖе становится его намерение Жениться на мне. Так что я собираюсь Жеманничать и вздыхать. МоЖет, это поколеблет его решимость.

Объявление о моей помолвке с Томасом полностью перевернуло мою Жизнь. Люди теперь разговаривают со мной. Они даЖе веЖливы со мной Некоторые притворяются моими друзьями. Эльмира Стэндиш настоятельно приглашала меня на полуденный чай с дамами из Женского общества. Тетя Марта является членом этого общества. С тех пор как я появилась в ее Жизни, она ни разу не

121

Несколько молодых особ, поскольку я теперь - девушка из «приличного общества», разговаривали со мной. Их мамаши наблюдали, но не отзывали их назад. У барышень накопилось много бопрособ, не о Томасе, а об отце Джошуа. Я чувствовала, как к лицу приливает кровь. Одна, как оказалось, слышала, что отец ребенка был горцем, который перезимовал однажды б нашем доме. Другая слышала, что он был бродягой. Еще одна заявила, что ее мамочка очень огорчена, потому что я обворожила Томаса так же, как Салли Мэй бедного Ноя Карнеги. Я спросила об этом.

Здесь помнят Салли Мэй. Ее бедная бабушка умерла еще до того, как я попала сюда. Одна барышня сказала, что старая миссис Грейсон вознеслась на небеса только для того, чтобы не проходить через весь этот ад с Салли Мэй еще раз. Я спросила, что она имеет в виду, на что другая ответила, что Салли Мэй привораживала парней, которые были намного лучше ее. Она прямо смотрела на меня, и я прекрасно поняла, что она имеет в виду. Еще одна поведала, что последним увлечением Салли Мэй был Ной, сын одного из старейшин церкви. Он как-то признался бабушке Салли Мэй в том, что они делали во время воскресной прогулки. Другая барышня, сверкая глазами, сказала: «Ты знаешь, что такая дебица может делать, чтобы заполучить приглянувшегося ей парня». А ее подружка заметила, что Ной был дураком и захотел жениться на Салли Мэй, чтобы все было по закону. Я подумала о Мэттью, который действовал законным путем. Но Ноя спасла бедная миссис Грейсон. Она приказала Салли Мэй паковать вещи. После этого миссис Грейсон больше не выходила из своего дома. Ее посетил доктор, и все вокруг с нетерпением ожидали, что он скажет. Но и так всем было ясно, несчастная женщина стала чахнуть от стыда за свою внучку. Что же касается бедняги Ноя, то он б конце концов образумился и понял, какого рода дебица была Салли Мэй. Стыд и печаль так одолели его, что он раскаялся и признался во всех своих грехах прямо в церкви перед всеми прихожанами. Вот почему все б городе знают об этом.

Одна из барышень поинтересовалась, вернется ли Салли Мэй в Галену после того грандиозного скандала. Я прикусила язык. Меня переполняли чувства. Я чуть было не сболтнула, что Салли Мэй разрушила мою семью. Но если бы я сказала, они бы набросились на

122

меня, как стая ворон, и клевали бы меня, выпытывая все детали, как да почему. И они растащили бы страшную правду по всему городу, как навоз по полю.

Бедный Мэттью. Я плачу каждый раз, когда думаю о нем. Я тоскую по нему очень сильно. Так же, как по маме. Интересно, куда он ушел после того, как сжег папино поле? Увижу ли я его когда-нибудь снова? И если да, что он мне скажет по поводу Джошуа? Будет ли он меня ненавидеть, как папа? Думаю, что да. Но это не вынудит меня сожалеть о том, что я сделала и почему.

Тетя Марта говорит, что все во власти Божьей. Если это так, то Бог хорошенько все запутал. Тетя Марта говорит, что все происходит по Его благому замыслу. Она говорит, что Бог каждому предназначил свой путь. Мне хочется кричать, когда она говорит так. Мама умерла, захлебнувшись собственной кровью — это что? Божий замысел? Папа спился — это тоже Божий замысел? А когда Мэттью женился на Салли Мэй, которая всем приносила только горе? А когда папа стал отцом ребенка жены собственного сына? Добрый, любящий, верный Мэттью - что он сделал такого, чем заслужил все эти несчастья? Согласно какому благому замыслу произошли эти страшные вещи?

Тетя Марта не знает всего. Я буду последней, кто скажет ей. Она счастлива в своем неведении. Я надеюсь, тетя Марта останется незрячей. Я бы не хотела, чтобы она узнала обо всей грязи и низости жизни. Я бы скорее умерла, чем позволила ей узнать о том позоре, который папа навлек на всех нас. Иисус тети Марты исцеляет больных, воскрешает мертвых и может накормить пять тысяч голодных. Как и мамин Иисус. Пусть она верит в эту чудесную, замечательную сказку.

Иисус, которого я знаю, стоит в стороне и ничего не делает. Он никого не спас и не потушил пожара. С Него начались все несчастья. Может, Он такой, как эти обитающие на Олимпе боги, о которых я читала. Они тоже наслаждались, играя с людьми Когда кто-то переставал быть им интересен, они бросали его. Может, именно это Бог и сделал. Ему наскучили мама, и Салли Мэй, и Мэттью, и папа. Может быть, Отче наш, сущий на небесах, похож на тех божков. Я не могу не думать, что было бы лучше, если бы

123

И потом, иногда я задаюсь вопросом, что если Иисус - просто персонаж из большой черной книги.

Больше я ничего не знаю. Не могу думать об этом много, слишком тяжело.

Когда я была маленькой девочкой и мы с мамой собирали цветы на лугу, я думала, что Бог с нами. Я любила Его и разговаривала с Ним, как учила меня мама. Я думала, Бог везде, даже внутри нас. Мама всегда говорила, что это так. И я верила ей. Я всегда верила всему, что гоборила мама.

Теперь я ни во что не верю. Так меньше боли.
9
— Ты должна найти себе работу. — Выражение темных глаз
Алекса было непреклонным.

— Работу? — пораженная, воскликнула Сьерра. Она не работа­ла с тех пор, как вышла замуж. — Почему?

| — Потому что за последние шесть месяцев накопилось много неоплаченных счетов, и я не вижу другого решения этого вопроса.

— Ты говорил, что денег у нас более чем достаточно.

— Это было до того, как начались твои ежедневные походы в
клуб и обеды там. Только за последний месяц пришел счет на ты­
сячу четыреста долларов!

Он швырнул листок на стол, за которым проверял их счета. — Тысяча четыреста долларов? — слабеющим голосом проро­нила она, чувствуя, как от лица отхлынула кровь.

Алекс выругался на испанском. I — Неужели ты даже не утруждаешь себя взглянуть на чеки, ко­торые подписываешь, или следить за своими тратами? — сказал он с отвращением.

Трясущимися руками она взяла со стола счет и посмотрела на него. Ведя пальцами вниз по колонке, она увидела, что не одна она была виновницей грандиозной суммы.

— Членские взносы и обеды в ресторанах составляют большую Часть этого счета.

— Это деловые расходы! — с жаром выпалил он.

До конца года, пока не произведутся налоговые начисления, все Расходы будут покрываться из их кармана. В прошлом году, по

125

• 
  Алекс, ведь именно ты настаивал на том, чтобы я выходила, встречалась с подругами...
  
• 
  Но не каждый же из семи дней недели! Я думал, что походы в клуб подвигнут тебя на более конструктивное проведение време­ни. Все дни ты просиживала перед телевизором с бесконечными сериалами, читала бульварные романы и отчаянно жалела себя.
  

— Это не я предоставила полную свободу Брюсу Дэйвису и поз­

Мускул дрогнул на его лице, глаза стали еще темнее.

— Проблемы начались тогда, когда ты решила забить до отказа
весь свой платяной шкаф дорогой одеждой, чтобы не отставать от
Марши Бартон и ее подружек с буржуазными замашками.

— Если у кого и есть буржуазные замашки, так это у нас.

• 
  Именно ты требовал покупать одежду, — пролепетала она тихо.
  
• 
  Дай мне свои кредитные карточки.
  
• 
  Ты несправедлив ко мне! Ты всегда и во всем винишь меня! Ты обедаешь в дорогих ресторанах каждый день и оплачиваешь счет любого, кто оказался за одним с тобой столом. Только на про­шлой неделе ты оплатил три сшитых на заказ костюма и приобрел дюжину рубашек. И потом ты заявляешь, что я трачу слишком много на одежду!
  
• 
  Я зарабатываю на жизнь.
  

Она тоже работала, но он никогда не замечал ее трудов. Она возила детей в школу и обратно, на спортивные занятия, в поли­клинику на осмотр, к стоматологу. Она посещала родительские со­брания. Она составляла меню, бегала по магазинам, готовила, хотя Алекс никогда не приходил домой к ужину. Кто, по его мнению, содержит дом в порядке и чистоте на протяжении всей недели?

126

Прислуга? Кто стирает и гладит их веши и следит, чтобы его доро­гие костюмы аккуратно висели в шкафу? Каждый день своей жал­кой жизни она выполняет тысячу и одно его поручение, а он даже ни разу не удосужился сказать ей спасибо!

— Прекрасно.

Нахлынула волна ярости и негодования, ее начало трясти. Она взяла свою сумочку, достала кошелек и вытащила четыре кредит­ные карточки. Швырнула все на стол.

• 
  Что ты собираешься делать? — спросил Алекс. — Плакать? Это здорово нам поможет, верно?
  
• 
  Нет, я собираюсь найти работу.
  

— Оставь карточки у себя. Просто пока не пользуйся ими. И за­

Сьерра хранила молчание. Когда он ушел, она искромсала кре­дитные карточки и засунула их в коробку со счетами, где он не­пременно найдет их. Затем позвонила Марше.

• 
  Знаешь кого-нибудь, кто мог бы предложить работу?
  
• 
  Работу? — удивилась Марша.
  
• 
  Я сыта по горло. Меня вынуждают чувствовать себя прижи­валкой. Не хочу, — дрожащим голосом выпалила она.
  
• 
  У тебя с Алексом была очередная ссора?
  
• 
  А Земля крутится?
  
• 
  Извини, Сьерра.
  
• 
  Я устала от всего этого, Марша. До смерти устала.
  

i — Рон Пейрозо вчера заходил и говорил Тому, что именно сей­час ему очень нужна секретарша. Джуди должна родить в конце месяца. Ты посещала какие-нибудь секретарские курсы?

— Да, еще до замужества, но не окончила их.

127

• 
  Ладно, благотворительные организации для того и существу-ют, чтобы творить благо.
  
• 
  Благотворительность? Разве не Рона Пейрозо ты представи­ла мне несколько месяцев назад в клубе? — спросила Сьерра. Его внешность вовсе не вязалась с представлением о рядовом сотруд-нике подобной организации.
  
• 
  Собственно говоря, да. Запамятовала. — Марша рассмея­лась. — Я почти слышу, о чем ты думаешь. Нет, он не живет на благотворительные взносы. У него есть свои собственные деньги. Его дед умер и оставил ему огромное состояние в придачу с фи­лантропическими наклонностями. Первое, что сделал Рон, пода­рил своей альма-матер несколько сотен тысяч долларов на выпла­ты стипендий нуждающимся студентам. Затем он открыл свой «Аутрич» — центр по оказанию помощи неимущим. Насколько я знаю Рона, он всегда принимал живейшее участие в подобных со­циальных программах. Очень щедрый человек и большой умница. Кроме того, его семейные связи помогли ему вступить в тесный контакт с несколькими самыми влиятельными и богатейшими людьми в стране. Благодаря своему обаянию, он умеет вытягивать деньги из самого отпетого скряги и при этом может заставить это­го скрягу испытать удовольствие при подписании чека.
  
• 
  Не думаю, что он заинтересуется такой, как я, — удрученно заключила Сьерра в полной уверенности, что не обладает доста­точной квалификацией, чтобы работать у такого человека, как Рон Пейрозо.
  
• 
  Чепуха. Он ищет человека, который бы вел дела в офисе. Я позвоню ему. Если вакансия еще не закрыта, дам тебе знать, и ты сможешь договориться с ним о встрече.
  
• 
  Не знаю, Марша.
  
• 
  Кто не рискует, тот ничего не добивается. Ты должна взять свою жизнь в свои руки.
  

Зазвонил телефон, когда она вошла на кухню из гаража. Она положила костюмы на барную стойку, бросила пакет с продукта­ми рядом и ринулась к трубке, поскольку звонки не умолкали.

128

• 
  Алло, — прерывисто выдохнула Сьерра, швырнув ключи на стол.
  
• 
  Сьерра? Сьерра Мадрид?
  
• 
  Да, — откликнулась она, слегка нахмурившись. Мужской го-дос казался отдаленно знакомым, но ей не удавалось вспомнить, кому он принадлежит. — Это я.
  
• 
  Говорит Рон Пейрозо. Марша сообщила, что вас, возможно, заинтересует наша вакансия.
  

Он засмеялся: — Все еще обыгрываете Маршу? Она слегка успокоилась.

— Время от времени, когда она теряет бдительность.

— Удобно ли вам прийти в офис завтра утром на собеседование?

— В девять, если это не слишком рано, ведь назначение встре­чи произошло весьма скоропалительно.

• 
  Приеду в девять.
  
• 
  Кратко охарактеризую предлагаемую вакансию. После этого вы сможете обдумать ваше решение работать у меня.
  
• 
  Скорее всего, это вы, мистер Пейрозо, будете думать, брать меня на работу или нет. Что Марша рассказала вам обо мне?
  
• 
  Только то, что вы ищете работу.
  
• 
  Я ходила на курсы секретарей, но не окончила их. Фактиче­ски все эти годы я была матерью и женой. И этим все сказано.
  

• 
  Как мне видится, это довольно-таки большая ответствен­ность.
  
• 
  И я так считала, — сухо подтвердила Сьерра. — Некоторые люди, однако, не согласны со мной.
  
• 
  Хорошо, — медленно протянул он, размышляя над сказан­ным ею, — вы готовы много работать?
  

• 
  Желаете учиться? -Да.
  
• 
  Готовы выполнять распоряжения?
  

• 
  Да.
  
• 
  Печатать можете?
  
• 
  Да.
  
• 
  Стенографировать?
  
• 
  Немного.
  
• 
  Вы обладаете нужной мне квалификацией. Жду вас в девять. В тот вечер Алекс позвонил в шесть.
  

• 
  Буду поздно. — Удивил. Дети уже пообедали. — Мы со Сти­вом собираемся заказать новый рекламный ролик, — продолжил он, в ответ на ее молчание.
  
• 
  Оставить для тебя еду на плите? — спросила она, бесконечно гордясь спокойствием своего голоса.
  

легла спать. Проснулась в час ночи, когда услышала звук откры­вающейся гаражной двери. В ванной она оставила включенным свет, чтобы он мог сориентироваться в доме.

• 
  Вы со Стивом все успели сделать? — сонным голосом спро­сила Сьерра, следя за мужем глазами, когда тот вошел в гардероб­ную и стал снимать одежду.
  
• 
  Извини, — пробормотал он. — Не хотел тебя будить.
  

• 
  Разве ты не перезаводил будильник?
  
• 
  Я встаю.
  

— Ты работал до часа ночи, Алекс. Что, Стив теперь превратил­

Он сел и провел руками по волосам.

— Стив будет в офисе в шесть тридцать, — проговорил он, сидя
к ней спиной.

Она почувствовала что-то неладное. Из-за вчерашней ссоры, может? Прошло достаточно времени, и она успела поразмыслить и успокоиться. Сьерра потянулась к мужу, ей так захотелось при­коснуться к его телу, но, прежде чем ей это удалось, Алекс поднял­ся и вышел из спальни. Откинув одеяло, она встала, набросила на

• 
  Что случилось, Алекс?
  
• 
  Ничего, — последовал короткий ответ, лицо его было напря­женным.
  
• 
  Если это из-за счетов, я...
  
• 
  Слушай. Я устал. Я не выспался.
  
• 
  Ты все еще злишься на меня, все еще считаешь меня вино­ватой?
  

— Я не хочу говорить об этом, Сьерра.

Она буквально ощутила, как он воздвиг между ними невиди­мую стену.

• 
  Ты вообще ни о чем не хочешь говорить, так ведь? Он посмотрел на нее. Глаза грустные, задумчивые.
  
• 
  Не сейчас.
  

Она отвернулась и пошла в спальню, чтобы он не увидел слез в ее глазах.

Алекс выругался и со стуком поставил чашку с кофе на стол.

— Я говорил тебе, чтобы ты не смела этого делать!

Она хлопнула дверью спальни. Судорожно вдыхая воздух, сжа­ла кулаки. Ей хотелось кричать и плакать одновременно. Что с ни­ми происходит? Они и двух предложений не могут сказать друг другу спокойно, моментально вспыхивает ссора.

Алекс вошел в спальню с очень расстроенным видом.

— Тебе не нужно работать. Мы лишь немного урежем наши рас­
ходы, пока не покроем долги. Я хочу, чтобы ты оставалась дома.

— Для чего? Не для того ли, чтобы иметь удобного козла отпу­щения под рукой? Ты говорил, что я виновата в появлении долга и высоких сумм в счетах, Алекс. Ты говорил, что я слишком много трачу на одежду. Ты говорил мне, что когда я не трачу все твои Деньги в клубе, развлекаясь с моими буржуазными подругами, то весь день сижу дома, смотрю глупые сериалы, читаю книжки про любовь и жалею себя!

131

Сьерра почти ничего не видела сквозь пелену горячих слез.

• 
  Я просто вышел из себя, Сьерра. Наговорил кучу ерунды. Как, собственно, и ты!
  
• 
  С меня достаточно. Я постоянно ощущаю себя нахлебни­цей! Тебе кажется, что я круглые сутки бездельничаю. Хорошо, но ведь тебя не бывает рядом, чтобы увидеть, чем я занята! Един­ственное, что теперь тебя волнует, так это сколько денег зараба­тывает тот или иной человек. А я ни копейки не зарабатываю, не правда ли, Алекс? Поэтому в твоих глазах я стою меньше, чем ничто.
  

• 
  Я не говорил этого.
  
• 
  Ты говоришь это каждый день и всевозможными способа­ми. — Голос ее дрогнул. Когда он сделал шаг в ее сторону, она на два шага отступила. — Тебя безумно беспокоило, что может поду­мать Стив, узнав о моей работе. Ладно, если удача улыбнется мне и я получу ее, можешь сообщить, что я работаю на благотвори­тельную организацию. Есть вероятность, что он решит, будто я по­шла работать не ради денег.
  

Как это ни странно, но она надеялась, что он постучится и по­просит ее выйти оттуда и продолжить разговор. Она надеялась, что он извинится за то, что обвинял ее в их финансовых трудностях. Надеялась, он сможет признать, что кое в чем виноват и сам.

Ничего подобного не произошло.

— Мы поговорим об этом позже, — сказал он безучастно. Она

Сьерра присела на крышку унитаза и беззвучно заплакала.

— Я позвоню тебе позже, — бросил через дверь Алекс.
Еще одно пустое обещание.

Когда Сьерра выплакала все слезы, она встала под душ и доль­ше, чем обычно, простояла там, решая, что надеть на собеседова­ние с Роном Пейрозо. Неожиданно получение этой работы стало для нее важнее всего остального.

Клэнтон и Каролина почти не болтали во время завтрака. Сьер­ра прекрасно знала, они чувствуют что-то неладное в семье, но не хотят знать, что именно происходит. Она попыталась было

132

Получасом позже она уже проходила через главный вход лос-анджелесской благотворительной организации «Аутрич». На ее ча­сах стрелки показывали ровно девять. За столом приемной сидела средних лет женщина в платье с крупными цветами. Продолжая говорить по телефону, она подняла глаза и радушно улыбнулась. Как только она положила трубку, бодро и дружелюбно сказала:

— Доброе утро! Ах, какой на вас чудный костюм.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Сьерра, немного успо­

—Да, мы вас ждали. — Женщина встала и протянула руку. — Меня зовут Арлин Уайтинг. Я провожу вас, миссис Мадрид. Арлин провела Сьерру по коридору и постучала в дверь. Когда она отворила дверь, Сьерра увидела, как женщина в положении, моложе ее, встала с кресла рядом со столом Рона Пейрозо и ра­душно улыбнулась.

Сьерра мгновенно осознала, что одета она неподходяще, черес­чур богато. Джуди была в простом свободного покроя хлопковом платье специально для женщины на сносях.

На Роне же были простые джинсы, легкий светлый пуловер и спортивная куртка цвета лазури.

• 
  Рон, это Сьерра Мадрид, — сказала Арлин, пропуская Сьер­ру в помещение. — Сьерра, это Рон Пейрозо и его секретарь Джу­ди Франклин. — Все коротко обменялись приветствиями, после чего обе женщины вышли из комнаты, оставив Сьерру наедине с Роном.
  
• 
  Точно в назначенный час, — заметил он, улыбаясь. — Мне Нравится. Садитесь.
  
• 
  Спасибо, — ответила Сьерра и заняла только что освободив­шееся место. Она аккуратно села, очень надеясь, что со стороны не Заметна та нервозность, которую она все еще внутренне ощущала.
  

• 
  Для начала позвольте мне рассказать немного об «Аутрич», — начал Рон. Следующие полчаса он посвятил объяснению миссии организации, которую он основал менее пяти лет тому назад. Наи­важнейшей задачей организации является обеспечение бездомных детей надежным жильем и дальнейшее содействие их становлению полезными для общества гражданами. Рон получает деньги и рас­пределяет их в приюты и в семьи с приемными детьми. Кроме то­го, он сотрудничает с адвокатами, которые на добровольных нача­лах выступают арбитрами в спорах между родителями и детьми-беглецами.
  
• 
  Мы стараемся возвратить этих детей в семьи, когда это воз­можно. Бывает, на это уходит много времени. Иногда детям нужна защита.
  

Некоторые крупные церкви различных конфессий участвова­ли в этих программах и присылали в «Аутрич» добровольцев-учителей.

— Нам сопутствует удача. Двадцать детей в прошлом году сда­
ли государственные экзамены на аттестат средней школы. В четы­
ре раза больше детей вернулись в начальные и средние школы
для продолжения учебы на территории нашего округа. Шестеро в
сентябре поступили в колледж. Двадцать семь человек получили
работу в этом году. Цифры не очень внушительные, я знаю, но це­
нен каждый отдельный случай.

Любой ребенок, который пришел в «Аутрич», обязан проводить два часа ежедневно с понедельника по пятницу на общественных работах.

— В самом начале они жалуются, стонут и брюзжат, но сотруд­
ничают. Через некоторое время понимают, что помощь другим
дает им возможность чувствовать себя увереннее, значимее. Вот
тогда меняется мотивация и появляется живой интерес.

134

• 
  Помощь церкви особенно эффективна в этой части програм­мы. Эти детки ведь не собирают мусор где-то посреди улиц. Они подстригают газоны по просьбам пожилых людей, дежурят в детских садах или яслях, кормят лежачих больных, помогают выздоравли­вающим в больницах, то есть занимаются всевозможной деятель­ностью, связанной с общением с людьми. — Он улыбнулся. — Вы услышите в разговоре фразу «ходить в самоволку». Не обманитесь. Это означает, что они сами по собственному желанию участвуют в благотворительных акциях.
  
• 
  Дети сами приходят с целью участвовать в программе?
  
• 
  Не так чтобы часто. К сожалению. Если честно, с самого на­чала основная трудность для нас заключалась именно в том, чтобы отыскать таких детей. Обычно мы с другом ходили в центр города и беседовали с бездомными детьми. У некоторых из них не было никаких причин доверять взрослым, не говоря уже о том, чтобы слушать их. Сейчас, чем дольше мы этим занимаемся, тем лучше у нас получается. Мы приняли на работу шестерых подростков, ко­торые прошли через нашу программу, и теперь они распространя­ют информацию о нас среди бездомных детей, рассказывают о том, что мы есть и что мы готовы помочь всем желающим. Дети охот­нее прислушиваются к словам своих сверстников.
  

— Вся идея программы состоит в привлечении огромного числа

135

• 
  Как же вы привлекаете деньги на финансирование всего этого?
  
• 
  У нас работают специальные люди. Сотрудники, профессио­нально занимающиеся сбором денег. Это мастера слова, способ­ные убеждать. Некоторые из моих друзей помогали мне в самом начале. Я, в свою очередь, встречаюсь с людьми из различных цер­ковных общин и общественных организаций. Они распростра­няют информацию о нас. Нам не всегда удается составить удовле­творительный бюджет, но Бог всегда следит за тем, чтобы у нас появлялось достаточное для наших нужд количество денег.
  

Он медленно откинулся назад, улыбнулся.

• 
  Вы наконец-то разжали пальцы. Сьерра вспыхнула:
  
• 
  Я надеялась, что вы не заметите.
  

• 
  Я многое замечаю, — уклончиво произнес он, внимательно наблюдая за ней.
  
• 
  Вы все еще не сказали, что мне нужно будет делать.
  
• 
  Все просто, — заверил он, снова погруженный в работу, сно­ва деловой. — Вы будете помогать мне во всем, что я Делаю.
  
• 
  Я уверена, что все не так просто, мистер Пейрозо.
  
• 
  Зовите меня Роном. Я намерен называть вас Сьерра. Мы здесь не соблюдаем формальностей.
  

— У меня нет достаточной подготовки, — честно призналась

Он улыбнулся, глазами излучая тепло.

• 
  Мне показалось, мы уже решили этот вопрос. Вы можете пе­чатать?
  
• 
  Девяносто слов в минуту.
  
• 
  А стенографировать?
  

• 
  Да, но прошло десять лет с тех пор, как я применяла эти зна­ния на практике.
  
• 
  Не переживайте так, обычно я записываю на диктофон боль­шую часть своих писем прямо в машине, когда попадаю в пятича­совую пробку. Кассета с записью каждое утро будет ожидать вас на рабочем столе.
  

Рон взял со стола карандаш и стал слегка постукивать им по столу. У него были сильные красивые руки. Сьерра заметила от­сутствие обручального кольца.

— Оплата небольшая. Для начала будете получать четырнадцать
сотен в месяц.

Как раз чтобы оплатить последний счет из клуба, подумала Сьерра, хотя Алекс едва ли оценит этот жест.

— Я могу считать, что принята на работу?

• 
  Если не передумали. Сьерра засмеялась:
  
• 
  Когда я могу начать? Рон улыбнулся:
  
• 
  Как насчет завтрашнего дня?
  

• 
  Замечательно, — выдохнула она, окрыленная и умиротворен­ная. — В девять?
  
• 
  Именно.
  

• 
  Спасибо, — сказала Сьерра и протянула руку Рону. Он креп­ко пожал ее руку, но не задержал рукопожатие, как тогда, в клу­бе. — Я бесконечно благодарна вам за то, что вы предоставляете мне такую возможность, Рон. Я надеюсь, что не разочарую вас.
  
• 
  Вы не разочаруете, — произнес он с такой уверенностью, что Сьерра приободрилась.
  

— Рон просто потрясающий босс, — уверила ее Джуди.

Пока Сьерра шла к своему «БМВ», она поняла, чем ей так силь­но понравился Рон Пейрозо. Он заставил ее почувствовать себя привлекательной женщиной. И не только. Он заставил ее почувст­вовать себя значимой, умной, способной работать.

Давным-давно она не чувствовала себя такой.

137

Джеймс Фарр сейчас в Галене.

И потом вдруг увидела Джеймса, стоящего в дверях. Сердце так отчаянно заколотилось. Он, должно быть, почувствовал, что я на него уставилась, так как стал оглядываться по сторонам и увидел меня. Улыбнулся. Прежде он никогда так не улыбался мне. У меня дыхание перехватило, когда он подошел поздороваться. Томас увидел его и тоже подошел и встал рядом со мной. Когда он поднял Джошуа и передал его мне, Джеймс дотронулся в знак'приветствия до своей шляпы и вышел из магазина.

Думаю, он даже не вспомнил, кто я такая.

Сегодня приходил Джеймс. Тети Марты дома не было. Она ушла на рынок с Бетси. Их повез Кловис. Поэтому именно я открыла ему дверь. Джошуа подошел к нему так, словно это был старый друг семьи. Джеймс засмеялся и взял его на руки. «Я не узнал тебя тогда в магазине, — сказал он. - Маленькая Мэри Кэтрин Макмюррей успела вырасти и стать такой красивой, словно принцесса». Я сказала, что не могу пригласить его в дом, так как никого нет, а обрученной девушке нельзя оставаться наедине с мужчиной. «Он слишком старый для тебя, Мэри Кэтрин», - сказал он. «Все решено», — ответила я. «Кем решено?» - поинтересовался он. Я взяла у него Джошуа и сказала, что ему лучше зайти, когда тетя Марта будет дома. Он сказал, что так и сделает.

Сегодня Томас уехал домой. Ему нужно заняться делами. Он поцеловал меня перед отъездом. Это был первый поцелуй, очень целомудренный. Я чувствовала себя виноватой оттого, что не испытывала к нему никаких чувств. Томас мне небезразличен, но совсем не представляю, как мы будем жить, став мужем и женой. Он наказал тете Марте присмотреть за мной. Я ему сказала, чтобы он не беспокоился. Я сама могу о себе позаботиться.

138

Сегодня пришел ДЖеймс. Я представила его тете Марте. Целый час он сидел в гостях, болтая о нашем доме, о Мэттью и маме с папой. Он задал так много вопросов. На многие я не смогла ответить. Я только сообщала факты. Мама умерла от чахотки. Папа все еще скорбит. Салли Мэй и Мэттью поженились. Салли Мэй умерла при родах, а Мэттью ушел из дому. С тех пор я не видела своего брата. ДЖеймс не задал ни единого вопроса о появлении у меня ДЖошуа. Интересно, что он об этом думает?

Тетя Марта после его ухода долго молчала. Я спросила у нее, что случилось. Она мне ответила, что я долЖна остерегаться ДЖеймса. Я не спросила почему. Я знаю.

Одним лишь мимолетным взглядом он моЖет заставить меня трепетать. Когда он приближается ко мне, сердце начинает гулко биться, и дыхание перехватывает. Томас Атвуд Хоутон любит меня, а я вообще ничего не чувствую.

Я в страшном затруднении. Не знаю, что делать.

Этим утром на душе было так неспокойно. Возможно, то было предчувствие. Что-то произойдет. ДЖошуа капризничал, а тете Марте нуЖно было отдохнуть. Поэтому я повела его гулять. Вокруг все в цвету. Я думаю, что весенний воздух ударил мне в голову. Я отошла далеко от дороги и позволила ДЖошуа играть на небольшом лугу.

Оказалось, что ДЖеймс следовал за мной. Сначала я решила, что мне все привиделось, когда заметила его на опушке леса, он наблюдал за мной. Последнее время я так много о нем думала. Не могу выбросить его из головы, как бы отчаянно ни старалась. Пытаюсь думать о Томасе и предстоящей свадьбе, но сердце мое предательски возвращает меня к мыслям о ДЖеймсе. Но ДЖеймс стоял реальный, Живой, совсем не воображаемый. Слишком Живой, как оказалось.

Он подошел ко мне, уселся рядом на мягкой траве, посреди цветов. Поначалу он говорил о посторонних невинных вещах. Я все время думала, почему он так неожиданно объявился. Мне было так приятно видеть его. Приятно и страшно. Меня охватила дроЖь, и сердце сильно забилось в груди. Я спросила о его поездках в Нью-Йорк,

139

Каролину и Англию. И наслаждалась звуком его голоса и выражением его глаз, пока он рассказывал. Хотя в то же время мне было очень грустно. Я все гадала, как долго все это будет продолжаться, перед тем как он покинет меня и разобьет мое сердце, как тогда.

Я сказала, что не годится так поступать. Он сказал, что ему безразлично, что годится, а что нет. Он сказал, что я не могу выйти замуж за Томаса Атвуда Хоутона. «Он никогда не сделает тебя счастливой», - сказал он. Я объяснила, что Томас очень хороший и добрый человек. Джеймс сказал: «Это вполне возможно, но ты не любишь его, Мэри Кэтрин». Я сказала, что любовь придет через какое-то время. А он ответил, что зато нам с ним вовсе не нужно ждать. Я знаю, я должна была уйти именно тогда, но вместо этого я притворилась, что не понимаю, что он имеет в виду. Он прямо заявил мне, чтобы я не врала. Он сказал, что в тот момент, когда мы встретились в торговых рядах, мы оба все поняли. Он подчеркнул, что Томас тоже понял. Я выпалила, что я вообще не знаю, о чем он говорит, и тогда он сказал, что покажет мне.

Джеймс поцеловал меня. Это был не такой поцелуй, каким Томас целовал меня. Он не бьи ни целомудренным, ни кротким. Все внутри меня затрепетало, так что только одна мысль вертелась в голове -поскорее бежать, чтобы не сгореть в том всепоглощающем огне, который он зажег во мне. Я оттолкнула его и поднялась на ноги. Я сказала, что он не будет ухаживать за мной, как за Салли Мэй Грейсон.

Я побежала за Джошуа, но Джеймс поймал меня. Он сказал, что никогда не хотел жениться на Салли Мэй и ужасно сожалеет, что Мэттью совершил эту глупость. Я сказала ему, чтобы он отвязался от меня. Он твердо заявил, что ни за что не отпустит меня, пока жив. «Ты принадлежишь мне, Мэри Кэтрин Макмюррей, еще с тех пор, когда ты была ребенком, и ты знаешь это». Я сказала ему, что он не очень-то подходящая партия. А он возразил, что не такая уж и плохая, куда лучше, чем выходить замуж за нелюбимого человека. Мне нужно было бежать тогда. Но я осталась, и он поцеловал меня снова. Когда я смогла справиться с волнением, я попросила его уехать из Галены. Он сказал, что уедет только тогда, когда я буду готова уехать с ним, не раньше. Я сказала, что он

140

сумасшедший. Он рассмеялся и согласился со мной. Сумасшедший от любви.

Тетя Марта плакала весь вечер. Томас заходил сегодня утром, и я сообщила ему, что не могу выйти за него замуж, и объяснила почему. Он сказал, что даст мне немного времени одуматься. В ответ я выпалила, что мне вообще-то раньше надо было придерживаться здравого смысла и не соглашаться выходить за него замуж. Я сказала, что у меня и в мыслях не было обидеть его или причинить ему боль. Я восхищаюсь им и уважаю его как друга. Я сказала, что не люблю его. Он сказал, это совсем не любовь, то, что я чувствую к Джеймсу Фарру. Он сказал, что мне следует идти только с ним, Томасом, под венец и покончить с моими детскими фантазиями и страстями. Он сказал, что оставит меня одну, чтобы я могла подумать, от чего я отказываюсь.

Я ощущаю себя виноватой за то, что нарушила данное ему слово. Было бы хуже, если бы я стала женой Томаса и разбила сердце себе, и ему, и Джеймсу. Но Томас видит все не так, как я.

Я упала на колени перед тетей Мартой и попыталась все объяснить. Она сказала, что прекрасно понимает, что случилось. Она сказала: «Ты дочь своей матери, Мэри Кэтрин». Она сказала, что некоторые мужчины - как крепкое вино, которое сразу ударяет девчонкам в голову, и затем всю оставшуюся жизнь они расплачиваются за мимолетное удовольствие. «Если ты сделаешь этот шаг, Мэри Кэтрин, вся твоя жизнь будет тяжелым испытанием. Джеймс увезет тебя в дикие края, где все придется начинать с нуля». Она сказала, что очень надеялась на лучшую для меня долю, чем та, что выпала моей матери.

Мы с Джеймсом женаты вот уже семьдесят три дня, девять часов и пятнадцать минут, и ни одной секунды боли или печали! Я так с ним счастлива, что даже не могла писать. Я наслаждалась каждой минутой, проведенной с ним.

Мы вообще не собирались жениться. Только благодаря тете Марте пастор провел церемонию венчания. Он отказывался, но тетя Марта сказала, что мы с Джеймсом должны сочетаться

141

законным браком перед лицом Господа нашего и что 6 противном случае пастор возьмет на себя грех за то, что молодые будут жить невенчанными. Так что он сделал свое дело как можно скорее.

Этот съемный домик просто чудо. Рядом с Джеймсом я счастлива каждую минуту моей жизни. Когда он обнимает меня, я забываю обо всем на сбете, кроме того, как сильно я люблю его. Мне все равно, что там все болтают.

Джеймс пошел работать на лесопилку. Уходит он рано утром, а приходит домой на закате.

Делать особенно нечего в этом крохотном домике, и только Джошуа составляет мне компанию. Большую часть времени я провожу в мыслях о Джеймсе и в ожидании его прихода. Я разбила небольшой садик перед домом.

Джеймс привел тетю Марту. Он очень беспокоился обо мне, потому что в последнее время я болею. Тетя Марта заварила мне цветочный чай, и мы долго говорили о разных разностях. Она задавала мне вопросы. Некоторые из них меня удивили, настолько личными они были. Она поцеловала меня, как раньше, бывало, мама, и сказала, что мне не стоит беспокоиться. Что все прекрасно. Она позвала Джеймса. Когда он вошел, тетя Марта сказала нам, что со мной приключилось.

У меня будет ребенок, и я рожу этой зимой.

Или умру в родовых муках.

Я боюсь. Никогда еще так не боялась. Ни когда умерла мама, ни даже когда папа вышвырнул меня на улицу перед наступлением зимы. Мне не было так страшно, когда я помогала Салли Мэй б последние часы ее жизни на этой земле. Я верила, то, что случилось с ней, не должно случиться со мной. А теперь я уже не так уверена.

142

Салли Мэй позволяла своим страстям править собой, и оказывается, я тоЖе. ДЖеймс знает, как сделать меня счастливой. Он говорит, что так и долЖно быть меЖду Женщиной и муЖчиной. Что и в Библии об этом сказано. Я спросила, где. Он не смог показать, но клянется, что это правда. Я не отваживаюсь спрашивать у пастора. Он считает меня Иезавелью* и относится ко мне соответствующим образом. Я попаду прямо в ад, если он что-нибудь расскажет об этом, а ведь он все время разговаривает с Богом.

Поговорила вчера с тетей Мартой. Но и ей не смогла открыться, так как мне было очень стыдно. Она согласилась взять к себе ДЖошуа, когда мое время подойдет. Она сказала, что присмотрит за ним, пока я не разберусь со своим малышом. Я знаю, теперь даЖе тетя Марта думает, что ДЖошуа мой. Она, долЖно быть, думает, что я лгала ей, говоря, что его мать Салли Мэй. Я заплакала. Не смогла удерЖаться. Она спросила меня, что случилось, но я ей не ответила. Очень больно, когда люди о тебе думают самое плохое. Я сказала ей, что если я умру, пусть ДЖошуа останется с ней навсегда. Она заверила, что я сильная и здоровая и что у меня не моЖет быть никаких проблем. У меня чуть было не сорвалось с языка, что Салли Мэй тоЖе была здоровой и сильной. Тетя Марта сказала, что я долЖна полоЖиться на Бога и довериться Ему. Она сказала: «Бог любит тебя, Мэри Кэтрин Фарр».

У меня нет никаких причин доверять Богу и слишком мало доказательств, что Он любит меня. Я не смогла этого сказать тете Марте. Она так сильно верит и обязательно начнет задавать вопросы. ДаЖе если я скаЖу всю правду, она, скорее всего, не поверит мне. Вероятнее всего, она подумает, что я выдумала все, как и то, что не я мать ДЖошуа. Я сама иногда с трудом в это верю, когда вспоминаю папу и то, каким он был, пока мама была Жива.

Я написала письмо Томасу Атвуду Хоутону и попросила у него прощения. Возможно, на душе станет легче, если он простит меня.

* Иезавель — 1) жена израильского царя Ахава, поощряла поклонение Ваа-лу, пыталась истребить пророков Господа (см.: 3 Цар.); 2) пророчица, извест­ная своей безнравственностью и идолопоклонством (см.: Откр. 2:20).

143

Только пастор говорил с нами. Самую малость. О погоде.

Думаю, Бог чувствует то же самое.

Листья на деревьях становятся желто-красными. Джошуа - мое утешение весь день, пока Джеймса нет дома.

Тетя Марта приходила вчера. Говорить много мне не хотелось.

Тетя Марта снова пришла этим утром. Она принесла с собой книги. Она сказала: «Несмотря на то, что ты замужем, ты должна развивать свои способности, должна учиться». Я всегда рада ее обществу. Пока я занимаюсь и делаю упражнения, она играет с Джошуа.

Генри Джеймс Фарр родился на рассвете 11 декабря. Он возвестил миру о своем рождении оглушительным криком.

Джеймс чуть не помер, пока на свет рождался его сын. Он растянулся на полу без всякой для меня пользы. Я умыла малыша Хэнка и завернула его в хлопчатобумажное одеяльце. Из меня все еще что-то выходило. Казалось, конца этому не будет. Никогда еще я не чувствовала себя такой слабой. К тому времени, как я сама умылась и поменяла ночную рубашку, у меня едва хватило сил доползти до кровати. Я заснула с малышом, а когда на следующее утро я проснулась, Джеймс уже был с нами обоими. Он лежал, обнимая нас.

Джошуа вернулся сегодня домой. Я ужасно скучала по нему. Он - мое дитя. Неважно, как он попал ко мне. Он, возможно, походит на своих родителей, но это не означает, что он будет такой же, как они. Малышу Хэнку уже неделя от роду, и он крепкий и красивый бутуз. Джошуа пытается влезть ко мне на колени, когда я кормлю Хэнка.

Я так счастлива этим вечером. Джеймс заснул на нашей кровати. Наш сын спит в люльке у камина. Джошуа спит рядом, завернутый в свои одеяльца. Он отверг свою кровать, потому что

144

хочет быть рядом со своим братом. Порой мне кажется, что Джошуа охраняет его так, как Мэттью охранял меня. Все кругом дышит миром и покоем. Особенно я.

Я плакала, когда читала это.

Чувства переполняют меня.

Сегодня Генри Джеймсу исполнилось четыре месяца. У него появится сестричка или братик поздней осенью. Джеймс доволен. Тетя Марта до смерти перепугалась. Она густо покраснела, когда я сообщила ей. Она сказала, что это слишком скоро. «А твое здоробье? И подумай, что скажут люди». Я сказала, что здоровьем я покрепче многих и что она может сказать людям, что, должно быть, на то воля Божья, чтобы мы с Джеймсом имели большое потомство и преумножили сбой род.

Говоря по правде, радости в моей жизни мало, и потому нет никакого желания отклонять объятия Джеймса. Я передала ему слова тети Марты. Он рассмеялся. Я сказала, это не смешно. Он объяснил, что тетя невинна и скромна. Что касается остальных, так те просто завидуют. Он сказал, что все свыкнутся с мыслью, что каждый год у нас будут рождаться дети.

Марта Элизабет родилась в середине двадцатого дня ноября. Она здоровая и красивая. Тетя Марта присутствовала при ее появлении в этот мир.

Джеймс говорит, у Бет мои голубые глаза и рыжие волосы. У малыша Хэнка тоже были голубые глазки, когда он родился. Теперь цвет их темно-карий. Его светлые волосики все выпали через месяц после рождения. Я испугалась, что он останется лысым. Потом выросли новые, черные, как у папы.

Сегодня приходила Бетси. Она сказала, что вид у меня изможденный. С ее приходом я почувствовала себя лучше. Хорошая беседа может поднять дух и вернуть силы. Порой бывает очень

145

одиноко, когда единственными твоими собеседниками являются пятилетний мальчик и два грудничка. Я их бесконечно люблю, но они, естественно, еще просто не могут поддерЖать разговор. А тетя Марта слишком поглощена своими добрыми делами, чтобы проводить время со мной. Когда Же она приходит, внимание ее полностью обращается на малыша Хэнка и Бет. Бетси явилась для меня глотком свеЖего весеннего воздуха, хотя целый час, пока оставалась со мной, поучала меня.

Я люблю ДЖеймса.

Он любит меня.

У меня трое прекрасных детей.

Я здорова.

У меня есть крыша над головой, которая протекает всего лишь 6 нескольких местах.

На моем столе всегда есть еда.

Все Же порой мне каЖется, что чего-то не хватает. Я впадаю в отчаяние. Я тоскую. Я не могу определить, по чему именно я тоскую и отчего. Это просто боль внутри меня, которая никак не хочет оставить меня.

Может, я устала? Меня утомляет стирка пеленок. Я думаю об африканских Женщинах из книжки, которую мне принесла тетя Марта. Они позволяют своим детям бегать голышом. Может, они поступают правильнее. Мне кажется, что так можно сэкономить время на другие занятия.

'''■!'.

10