Ахметжан Ашири Произведения Том II роман-эпопея идикут пройдут минуты, годы, целый век, Но, вечно жить не может человек

Баурчук Арт Текин, Тора Кая, Булад Кая, Таркан Билга Бука вышли навстречу Атаю Сали. Все монахи монастыря Гумати, услышав, что, побывав у монголов, возвращается их учитель, в радостном настроении ждали его у внешней городской стены. Они почтительно с трепетом целовали его ладони.

– Учитель! Мой учитель! – кричали они, протягивая через головы свои руки, чтобы дотронуться до длиннополого халата, коснуться священной руки, услышать голос, увидеть его улыбку.

Баурчук Арт Текин, прижав Атая Сали к груди, спросил:

– Поговорим с глазу на глаз, наставник?

– Как вы считаете нужным?

– Вдвоем, отдельно побеседуем.

– Хорошо, мой господин!

Во дворце они отведали еду. И за трапезой начался серьезный, интересный разговор.

– Я слушаю вас, мой учитель, – сказал Баурчук Арт Текин, поджимая под локоть подушку, брошенную на красный, словно раскаленные угли, ковер. – Все ли хорошо? Как съездили? Что Чингисхан?

Это были вопросы, на которые надо было отвечать обстоятельно и
точно.

– Хорошо! – начал Атай Сали, понимая интерес и нетерпение Идикута. Получив ваше послание, Чингисхан был очень обрадован.

– Каков характер Чингисхана?

– Расскажу все, что я приметил, – честно и открыто! Он хитер и крепок! Настоящий дракон, тигр! Насколько я понял, он готовится к очень большому разрушительному походу. Но не на Уйгурию, это точно! Но через Бешбалык! А если пройдет Бешбалык, то куда? Конечно же, в Центральную Азию!

В Центральную Азию?! – переспросил Баурчук Арт Текин, сделав движение.

– Он хочет завести дружбу с Идикутом. Но почему?

Атай Сали на этот свой вопрос сам же дал ответ.

– Тому есть очень веская причина! Необходимо подтянуть войска к Центральной Азии. Он хочет воспользоваться Уйгурским государством, чтобы сосредоточить свои силы. Ему нужна поддержка, которую может оказать Идикут.

– Значит, у Чингисхана в мыслях все-таки пройти через Бешбалык?

У Идикута сильно застучало сердце.

– Мы с 1125 уже по 1209 год, то есть 84 года находимся под влиянием государства Западная Кидань. Почему бы нам и дальше не жить в составе этой коалиции, наставник? Хотя народ не доволен Киданью, это я знаю точно.

– Да, и, кроме того, монгол не похож на киданьца. Если откажете монголам в союзе, то завтра же увидите войска Каана в Бешбалыке. По-моему, уйгуры по душе Чингисхану. Для нас это самое главное. Но, Чингисхану нужны гарантии преданности. Посланию он не верит! Он это сказал, открыто и четко.

– Какое же ему нужно доказательство, чтобы поверить нам?

– В вас он не сомневается. Но, чтобы войти в доверие, важно доказать свои слова. Чтобы оправдать дружбу, он требует голову киданьского представителя в Уйгурии.

– Голову киданьца?!

– Да, голову киданьца. Он также желал бы увидеть вас. Он говорил о том, чтобы вы лично явились к нему. Вот в этом документе все написано. Послание, которое вы держите в своих руках. Написал уроженец Бешбалыка – Тататуна.

– Тататуна? Сын Ягма Бугра?

– Да, мой господин! Тататуна, сын Ягма Бугра!

– На самом деле?!

– Я видел его своими глазами. Беседовал с ним.

– Мой отец – Исан Томур изгнал их из Бешбалыка. А я все думал о том, куда они ушли? Оказывается, в Монголию. Всему виной Тархан Билге Бука. Вы помните те мои слова?

– Да, я все помню! Я думаю, вам следует согласиться с настоятельной просьбой Чингисхана и поехать к монголам. И там вы сможете встретиться с Тататуной.

– Ну что ж, спасибо, наставник, за добрые вести!

– Мой господин! Разрешите мне вернуться в семью, и увидеть родных. Да и мои ученики, наверное, заждались у городских ворот.

– Да, да, конечно! Я рад и горд, что такой человек, как вы – родом из Уйгурии!

Атай Сали уже было привстал, но Баурчук Арт Текин еще задержал его на некоторое время.

– Наставник, сейчас на Большом Совете в присутствии Тора Кая, Булад Кая, Тархан Билга Бука, я сообщу о вашем путешествии к Чингисхану. Что скажет на это Тархан Билга Бука? Будьте внимательны! Я бы попросил вас, что бы ни случилось, держать себя в руках. Ибо гнев никогда не приводит к хорошему.

– Я обязан выслушать ваши советы и сделать выводы.

Идикут внимательно воспринял слова, сказанные Атаем Сали, и решил последовать его советам. Однако к сожалению, Атай Сали видел большие препятствия, поджидавшие Идикута на его пути.

– Мой господин! Я все время молю Бога, чтобы, как можно дольше процветало Уйгурское государство, чтобы не испытывал неприятности, наш правитель и престол. Вы выказали мне огромное уважение, и свой долг я вижу в том, чтобы давать Вам полезные советы, поэтому говорю, открыто и откровенно. Необходимо во всей мощи и красоте предоставить перед Чингисханом наших поэтов и писателей, наше музыкальное искусство, наше зодчество и архитектуру, обычаи и традиции, ремесло и кухню, исторические памятники. То, что уйгуры являются древнейшим тюркским народом, передовым и культурнейшим, на это надо открыть его глаза. Если Вы сумеете это сделать, я уверен, что народ будет благодарен Вам. Нужно добиться того, чтобы из Вашей ставки исходили только справедливость и честность, надежда и мудрость. Для того, чтобы на равных беседовать с Чингисханом, необходимо применить все свои знания. Необходимо тщательно подготовиться к визиту с тем, чтобы, опираясь на справедливость, рассудок и здравый смысл, достичь своей цели. Все это у Вас есть. И, надо помнить, что Чингисхан очень умен и хитер, но и Вы, хотя и молоды, достаточно мудры. Я преклоняюсь перед Вами, мой Идикут! И, если сказал что-то лишнее, готов понести наказание. Я никогда не жалею о несказанном, но часто сожалею о том, что уже высказал. И дай Вам Бог долгие годы за то, что выслушали меня! Вы сидите на престоле наших великих предков. Они создавали города, имели войска, разводили скот и добились процветания.

Окиньте же взглядом их путь, ибо Всевышний назначил Вас наследовать государство. От Идикутов – Пан Текина, Боко Текина, Ирдимин-хана, Арслан-хана, Билге Текина, Исан Томура, все перешло к Вам. Перед Вами стоит сложнейшая задача. Вы не похожи на своего отца – Исан Томура, который был беспечным, жестоким и горделивым. И Вы знаете, как он окончил свои дни, а этим воспользовался Тархан Билге Бука, поэтому не следует обижаться на мои слова, а воспринимать все сказанное как советы искреннего и преданного друга.

После этих слов на сердце у Атая Сали стало легко и спокойно, в то время как Баурчука Арт Текина, напротив, эти слова заставили задуматься.

– Все что вы сказали, я воспринимаю как сказанное для моей пользы.

– Я тоже так понимаю, мой господин!

* * *

Баурчук Арт Текин остался один, и медленно прохаживаясь по широкой приемной, он задумался о судьбе страны, о своем народе. Идикут размышлял и об истории Уйгурского государства, и о взаимоотношениях с государством Киданей, о новом могучем правителе – Чингисхане. Он думал о том, что уйгуры и кидане находятся в союзнических отношениях, а это – залог стабильности и спокойствия. Такое положение дел существует с 1126 года, когда Идикут Билге Текин сблизился с киданьским правителем Тус Тайгу. Сейчас 1209 год, а положение не меняется. Ведь Тус Тайгу враждовал со всеми своими соседями, когда дело дошло до уйгуров, то Билге Текин вынужден был подчиниться и принять вассалитет. Да, уйгуры продолжают платить киданьцам дань. Да, уйгуры снабжали киданьцев лошадьми и провизией, когда те осуществляли свои набеги на другие государства. Но, почему же уйгурские правители продолжают отдавать своих принцев в заложники государству Западная Кидань?

В приемную вошли приближенные. Среди них был и Тархан Билга Бука. Кивнув на приветствие, Идикут сразу же спросил, глядя на него:

– Вы знали Ягма Бугра?

Тархан Билга Бука от неожиданности несколько растерялся, но, совладав с собой, ответил:

– Да, мой господин! Этот человек клеветал на вашего отца – Идикута Исан Томура.

– А Тататуну?

– Конечно! Это был умный юноша. Но он посмел заступиться за своего отца. И Идикут Исан Томур приказал схватить их обоих.

– Они живы?

– Я слышал, что погибли, пораженные стрелами Чингисхана.

– Но это вы советовали моему отцу наказать их?

– Нет, мой господин. Идикут Исан Томур принял решение едино-
лично!

– А что, если Тататуна жив?

– Разве мертвые оживают, мой повелитель?

– Иногда, да! Тататуна служит Чингисхану!

– Предатель!

– Нет, смотритель казны и хранитель государственной печати!

– Не может быть!

– Атай Сали видел сам!

– Ложь! Идикут Исан Томур ведь приказал их убить. Я сам был при Идикуте, когда начальник темницы доложил, что казнь произошла. Атай Сали лжет!

– Что ж, скоро мы узнаем, кто лжет! Чингисхан приглашает меня к себе. Когда поеду, возможно, увижу Тататуну.

Баурчук Арт Текин повернулся в сторону других придворных, давая понять, что разговор окончен. Но Тархан Билга Бука все еще не мог отойти от впечатления об услышанном. Он сосредоточенно молчал, думая о Тататуне. Между тем, Идикут коротко проинформировал присутствовавших о поездке Атая Сали. В конце он добавил:

– Теперь Чингисхану нужны доказательства.

– Доказательства чего? Ведь он получил Ваше послание! – удивился Тора Кая. – Что он еще хочет?

– Он хочет, чтобы мы порвали всяческие связи с государством Киданей. Он хочет, чтобы в качестве доказательства этого, мы привезли к нему голову киданьского посла! Сейчас стоит вопрос о том, кто это сделает! Кто убьет киданьца?

Баурчук Арт Текин был очень взволнован. Он оглядел присутствующих, и тут внезапно Тархан Билга Бука решительно сказал:

– Убить киданьского посла? Я это сделаю! Я всегда его недолюбливал, но ваш отец – Идикут Исан Томур не хотел прерывать с киданьцами отношений. Я не мог ему что-либо советовать. Я был лишь скромным исполнителем его приказаний.

– Но почему необходимо убивать киданьца? – возразил Булад Кая. – Да, Чингисхан высказал такое пожелание. Но, почему мы слепо должны ему повиноваться? Не следует ли выждать?

Баурчук Арт Текин недовольно взглянул на него и хотел что-то сказать, но его опередил Тора Кая.

– Необходимо действовать быстро и четко. Если мы промедлим, Чингисхан может обрушиться на нас. А это – катастрофа!

Но Булад Кая не сдавался.

– И в сдержанности и рассудительности есть польза. Почему мы должны спешить? Ведь мы аккуратно платим дань киданьцам. Но от голода не умираем. Торговля процветает, жизнь стабильна и спокойна. Если подчинимся монголам, то все равно будем платить им дань. День ото дня наша армия усиливается. Взаимоотношения с соседями хорошие. Ведь мы торгуем с Самаркандом, Бухарой, Хорезмом, Ферганой, Балхом, Нишапуром, Багдадом. Налажены связи даже с Индией и Китаем. Почему мы должны все это терять? Ведь Чингисхан – настоящий завоеватель! Поэтому надо все тщательно взвесить!

– Довольно! – прервал его Идикут. Мы приняли послов Чингисхана. Отправили своего! Получили послание, и выполним его требование! Вспомните, когда процветал Уйгурский каганат на Орхоне, кто только не воевал с ним! Но только не монгольские племена. И теперь Чингисхан сам ищет дружбы с нами, и мы не должны оттолкнуть его!

– Правильно! – поддержал его Тора Кая. Сегодня решается судьба нашей страны и нашего народа! Мы должны выполнить желание Чингисхана!

– Решено! Но кто лишит жизни посланника киданей – Шаукима?

– Я! Я сделаю это! – ответил Тархан Билга Бука.

– Хорошо, но если тебе это не удастся, то ты лишишься своей головы!

– Ради родной земли я готов на все!

* * *

– Ведь у них принято увозить покойников. Но он этого не сделал. А почему? Да потому, что в планах киданьцев через много лет объявить, что земля, где находятся могилы предков – это их земля, то есть земля киданьцев. Они все делают с дальновидным расчетом. И это очень опасно!

* * *

Поздним вечером к дому киданьского посла Шаукима медленно подъехала группа всадников. Они спешились и подошли к воротам. Один из них вполголоса крикнул:

Ответа не последовало. Дом находился в глубине огромного сада и был окружен высокой глинобитной стеной. Прибывшие, немного подождав, повторили свой оклик, но ответа не последовало.

Однако, сам Шауким находился в доме, и был, как обычно, навеселе. Он пристрастился к Турфанскому виноградному вину, и каждый вечер, отпив несколько глотков, ставил перед собой шкатулку с драгоценностями, любуясь ими. Эту шкатулку он наполнил различными украшениями, и хотел преподнести своему правителю Чоруку, взамен надеясь остаться в качестве посла в Уйгурии еще на несколько лет. Он уже открыл шкатулку, как вдруг услышал, что кто-то его зовет, спешно прикрыв крышку, Шауким накрыл шкатулку куском шерстяной ткани, и, отпив еще один глоток вина, нехотя направился к выходу. Выйдя во двор, он спросил:

– Кто там?

За воротами послышался знакомый голос.

– Это я, господин посол! Я – Тархан Билга Бука. Вам письмо.

Шауким давно знал Тархана Билга Бука, поэтому без всякой опаски открыл ворота. Во двор вошли несколько человек.

– Пройдите в дом, уважаемый Тархан, – сказал было Шауким, но Тархан Билга Бука перебил его:

– Вам необходимо срочно вернуться в Кидань.

– Почему такая срочность? Где письмо?

– Не теряйте времени, спешите!

– Хорошо, но где письмо?

Шауким подошел было вплотную к Тархан Билга Бука, но тот подал знак, и в это время один из прибывших накинул на него мешок. Шауким пытался, было что-то сказать, но получил удар кинжалом в сердце.

– Поспешите, – приказал Тархан Билга Бука и вошел в дом. Увидев шкатулку, он взял ее и вышел на улицу, подойдя к лошади, он положил шкатулку в хурджун-переметную сумку и начал проверять подпругу. Затем он поправил седло и похлопал коня по холке. В этот момент подошел один из его телохранителей, и доложил, что все кончено.

– Положите голову в хурджун и спрячьте тело, – приказал Тархан Билга Бука.

Когда и это было исполнено, он вскочил на лошадь и галопом поскакал в ставку Идикута.

Получив разрешение войти, он с хурджуном – переметной сумкой в руках предстал перед Идикутом. Баурчук Арт Текин молча взглянул на него. Тархан Билга Бука произнес:

– Ваше приказание выполнено! Мешок с головой Шаукима находится в этом хурджуне!

Баурчук Арт Текин не выказал ни одобрения, ни сожаления. Он молча перевел взгляд с Тархана Билга Бука на хурджун с головой Шаукима а в это время в дверях приемной появился Атай Сали, Тархан Билга Бука поклонился, приветствуя его и Атай Сали все понял. Он лишь посмотрел на Идикута, потом на Тархана Билга Бука, и уже затем сказал:

– Теперь и ваши руки в крови. Но, скажите мне, а кто убил Ягма Бугра?

– Не знаю! Этого никто не может сказать!

– Нет, об этом знает Тататуна! Я его видел!

– Не может быть!

– Их перебил Идикут.

– Скоро все станет ясно! Ведь я еду к Чингисхану! А пока наставник, пусть этот хурджун хранится у вас!

Тархан Билга Бука с достоинством поклонился, и указал на шкатулку.

– Это подарок-подношение Каану Чингисхану!

Идикут словно бы не слышал его.

Тархан Билга Бука спросил:

– Известим ли мы правителя Кидани?

– Да, и это сделаете вы! Распорядитель, послать гонца с сообщением, что посол Шауким убит.

Тархан Билга Бука в душе был очень рад такому приказу, ведь это означало, что отношения между Киданью и Уйгурией стояли на грани войны. Он молча поклонился и вышел. Затем немедленно приказал начальнику службы доставки известий прислать к нему гонца. Когда, через несколько мгновений, молодой воин приблизился, наклонив голову, Тархан Билга Бука поручил ему отправиться в Кидань и известить правителя Чорука, что посол Шауким убит, а его голова преподнесена Чингисхану в качестве доказательства верности.

Гонец не без оснований опасавшийся, что его за такое известие могут убить киданьцы, все же не посмел возражать, и в сопровождении нескольких стражников вскочил на коня и поскакал в сторону границы с Киданью.

* * *

Через несколько дней после отъезда гонца Тархан Билга Бука, радуясь в душе, принес горестную весть о том, что гонец был жестоко убит киданьцами.

Баурчук Арт Текин понял, что разрыв с Киданью состоялся. Он поручил придворным готовиться к поездке тщательно и основательно, так как теперь выбор был уже сделан. Вместе с тем, Идикут еще больше узнавал их. Так, он был почти уверен в том, что Тархан Билга Бука виновен в том, что Тататуну и его отца – Ягма Бугра выслали из государства. Более того, именно Тархан Билга Бука был причастен к тому, что его, Идикута Баурчук Арт Текина, в свое время отправили заложником ко двору Киданьского правителя. Зная все это, он не показывал вида. Как и остальным придворным, Идикут приказал Тархану Билга Бука готовить к поездке подарки.

Баурчук Арт Текин подошел к изображению Будды и с усердием помолился. Затем он вышел из ставки и вместе с Тора Кая поскакал в сторону своего дома.

– Как идет подготовка?

– Все, как Вы приказали, – ответил Тора Кая.

– Да, решение уже принято, но правильно ли мы поступаем?

– Я думаю, мой господин, что мы выбрали наиболее правильный путь, который принесет нашей родине и народу пользу!

– Я не считаю Чингисхана врагом.

– Да и он, по-видимому, видит в Вас союзника. И, кроме того, у нас нет другого выбора!

– Какое подношение мы сделаем Чингисхану? – спросил Баурчук Арт Текин. – Не забыли!

– Нет, все помню! Сейчас снаряжается большой караван. В нем будет все: и драгоценности, и шелка, и изделия ремесленников. Не беспокойтесь! Обо всем позабочусь. Вам же, наверное, следует подумать о том, как противостоять уловкам и хитростям Чингисхана.

– Да, я тоже об этом думал. Надеюсь, что не уступлю ему ни в чем.

Далее они ехали молча. Баурчук Арт Текин, родившийся в Бешбалыке, и, получивший хорошее образование, свободно говорил на китайском, тибетском и монгольском языках. Поэтому он заметил:

– Специального переводчика не нужно. Я знаю монгольский язык.

Немного помолчав, уже твердым голосом приказал:

– На завтра назначаю заседание государственного совета. Кроме вас должны быть Атай Сали, Булад Кая, Тархан Билга Бука!

– Слушаюсь, – ответил Тора Кая, и они разъехались в разные стороны.

* * *

Когда Баурчук Арт Текин вошел в дом, Айкумуш Малика уже ждала его. Она моментально начала разливать чай в чашки. Это была скромная и нежная женщина, старалась ни о чем не расспрашивать мужа, и пыталась угодить ему, хотя она не была красавицей, но у нее были правильные, выразительные черты лица. Баурчук Арт Текин знал, что для Айкумуш Малики не было большего счастья, чем находиться рядом с мужем.

– Через несколько дней уезжаю.

Айкумуш Малика по обыкновению не стала задавать лишних вопросов, а лишь сказала:

– Я буду молиться за Ваше счастливое возвращение.

Немного помолчав, она не выдержала, и спросила:

– Судьба поведет Вас через степи и пустыни?

– Да, я еду к монголам. К их Каану – Чингисхану.

Айкумуш Малика, казалось, испугалась своего вопроса, и прошеп-

– Извините меня! Я не должна была спрашивать, – сказав это, она пригласила его отведать горячие блюда.

После еды Идикуту стало хорошо и легко, он потянулся к дутару и стал наигрывать известные в народе мелодии. Айкумуш Малика убрала посуду, и тяжело вздохнув, присела рядом.

– Что тебя тревожит, – спросил Баурчук Арт Текин, видя, что жена переживает за его отъезд.

– Как бы Чингисхан не навлек на нас беды!

– Не думай об этом, все будет хорошо!

Баурчук Арт Текин отложил дутар, притянул к себе Айкумуш Малику, и они слились, обнявшись, в глубоком поцелуе.

– Что-то Кусмаина до сих пор нет! – сказала Айкумуш Малика, поправляя распустившиеся волосы. В последнее время он что-то стал пропадать!

– Не придавай значения! Он, по-моему, любит охотиться, стрелять из лука.

– Это так, но я, как мать – переживаю. Между прочим, он тоже переживает! Он мне говорил о том, что боится, как бы Чингисхан не обманул вас.

Наступила ночь. Айкумуш Малика сладко спала под звездным небом, Баурчуку Арт Текину же – не спалось. Он сидел, глядя на жену, и на душе у него было тепло и спокойно. Выйдя во двор, правитель прошелся по огромному винограднику, разросшемуся во дворе. Вдохнул вохдуха, который был наполнен ароматом различных цветов, и все дальше и дальше отгоняющий сон.

В назначенное время в ставке Идикута собрались члены государственного совета. Все были взволнованы, но старались не показывать вида и вот, наконец вошел Баурчук Арт Текин, оглядел присутствующих и заговорил:

– Сегодня мы принимаем важнейшее для нашего народа решение. Мы намереваемся выехать к Чингисхану. Подарки и подношения готовы. Самому же Чингисхану поднесем великолепного скакуна. Осталось лишь уточнить дату.

– Чем быстрее, тем лучше, – проговорил Атай Сали.

– Да, наставник. Мы все с этим согласны! Я решил, что днем нашей поездки можно считать пятнадцатое число месяца сбора зерна 1210 года!

– Да поможет нам всемогущий Будда! – воскликнул Атай Сали.

– Мы все будем молиться за успех поездки!

– Необходимо оповестить Чингисхана, – мой господин, – сказал Булад Кая, встав с места. – Необходимо отправить в дорогу гонцов. Да услышит Чингисхан добрую весть!

– Правильно! Тархан Билга Бука, я поручаю вам завтра же отправить к Чингисхану гонцов!

Тархан Билга Бука радостно вскочил и с поклоном спросил:

– Но кто пойдет?

– Калмыш, Ката, Омар-огул, Надир! – ответил Тора Кая.

– Хорошо!

– И подготовьте лошадей и верблюдов!

– Будет выполнено!

– В ставке останутся Булад Кая и Тархан Билга Бука! Желаю, чтобы остался также и Атай Сали, который со своими монахами будет молиться за процветание и счастливую судьбу нашего государства – Уйгурии.

Они решили еще кое-какие вопросы и затем разошлись.

А время неумолимо шло вперед, и дни пролетали за днями.

Вот и подошло время отъезда. Баурчук Арт Текин, попрощавшись с сыном Кусмаином и супругой Айкумуш Маликой, вышел из дома. На нем было одеяние правителя: дорогой с орнаментом халат, на голове – корона Идикута, отделанная редкими драгоценными камнями, за поясом – сабля с позолоченной рукояткой, на пальце левой руки – золотой перстень, на правой же руке у него был огромный перстень с личной печатью, на которой было выгравировано «Уйгурское государство».

У порога его ожидал начальник личной охраны – Тора Кая, у которого за поясом также была боевая сабля.

– Мой господин, – обратился он к Идикуту. – Караван вышел в дорогу. Охрана ждет ваших приказаний.

На площади перед ставкой Идикута собралось много народа. Все с трепетом и благоговением смотрели на Баурчука Арт Текина.

– Иноходец готов, – сказал Тора Кая, – подведите коня!

После этих слов Тархан Билга Бука подвел высокого статного коня к Баурчуку Арт Текину.

Когда Идикут садился в седло, Булад Кая попридержал стремя.

– Прощайте, соотечественники! – величественно произнес Баурчук Арт Текин. – Встретимся в добром здравии!

– Счастливой вам дороги!

Баурчук Арт Текин в сопровождении телохранителей, вооруженных саблями, луками со стрелами, секирами и короткими копьями, тронул поводья. Его конь загарцевал и поскакал рысью.

Айкумуш Малика подбежала к воротам. Она смотрела вслед застывшими глазами, полными тревоги, слезы, словно бусинки, катились вниз. Жители города, провожая родных, шли следом за удаляющимися всадниками.

«Зачем я здесь?», – подумала она и несколько отпрянула назад.

Наблюдавший за ней издали Тархан Билга Бука быстро подошел.

– Да поможет вам Будда пережить разлуку!

Айкумуш Малика переменилась в лице. Она недолюбливала Тархана Билга Бука. И не верила ни единому его слову.

А он, видя состояние Айкумуш Малики, стремился еще более огорчить ее.

– Мне тоже как-то не по себе! Как бы ни сглазить нам стабильность и процветание нашего государства – Уйгурии! Будем уповать на милость Чингисхана! Кто знает, какие у него мысли