Воздействие внелингвистических факторов

Цель данной статьи – показать, как внелингвистические факторы определяют семантическую струк­туру слова на примере лексемы commercial и ее дериватов. Кроме того, предпринята попытка сопоста­вить пути формирования семантики английских слов commerce, commercial и их русских переводных эквивалентов коммерция, коммерческий.

Факторы, вследствие действия которых происходят изменения в семантике слова, различны. Так, К.А. Аллендорф выделяет три фактора: 1) объективный; 2) субъективный; 3) лингвистический. Они дей­ствуют не изолированно, а находятся в тесном взаимодействии [3, с. 87]. Основой всех изменений значе­ний слов, согласно К.А. Аллендорфу, является объективная действительность, т. е. внешний фактор. Линг­вистический, или языковой, фактор включает влияние семантических связей, семантическую аналогию, влияние звуковой аналогии и др. Субъективный фактор связан с наличием у слова эмоциональной окраски [3, с. 86 – 87]. Также полагает А.А. Тараненко, отмечая, что строятся семантические изменения на внеязыковой отнесенности языковых единиц и их внутриязыковой соотнесенности. Прагматика может лишь косвенно влиять на процесс развития, стимулируя или тормозя его, а также определяя его социаль­ную, эстетическую и прочую направленность [4, с. 4]. Таким образом, внелингвистический, или внеш­ний / объективный, фактор имеет существенное (в некоторых случаях решающее) значение при форми­ровании и развитии семантической структуры слова.

К внеязыковым причинам изменения семантики лексемы относятся: 1) изменения в явлениях внеязыковой действительности; 2) изменение состава носителей литературного языка; 3) изменения в составе и функциях самого общелитературного языка. К частным причинам относятся табу [5, с. 55 – 57].

В ранний новоанглийский период в письменных источниках было зафиксировано латинское заим­ствование, возможно при французском посредничестве, – commerce, которое датируется серединой XVI века в нейтрально-оценочном значении ‘dealings; social intercourse; converse with God, with spirits, thoughts’ (‘дружеские или деловые отношения; взаимодействие; общение с Богом, духами, мысленные беседы’). Этимология слова представлена так: < фр. commerce или < лат. commercium ‘торговля’. В конце XVI века у слова зафиксировано значение ‘buying and selling; the exchange of merchandise or services, esp. on a large scale’ (‘покупка и продажа; обмен товарами и услугами, особенно в крупных масштабах’). Глагол commerce фиксируется в конце XVI века в двух значениях: ‘carry on trade’(‘вести торговлю’), которое употреблялось до середины XVII века, и ‘communicate or associate (with)’ (‘общаться с кем-л.’). Очевид­но, что оба значения существительного и глагола commerce в английском языке сформированы под влия­нием значений их этимона. В конце XVI века также фиксируется прилагательное commercial, образованное пу­тем суффиксации от производящего существительного commerce и суффикса -ial, со значениями ‘of, pertaining to, or engaged in commerce’ (‘связанный, имеющий отношение или вовлеченный в торговые от­ношения’) [7, I, p. 462 – 463]. Думается, что вышеуказанные слова были заимствованы и, как показывает их современная история, прочно ассимилированы английским языком под действием, как языковой си­туации, так и социально-исторических событий. Известно, что XVI век является в Англии эпохой перво­начального накопления. В плане торговли сложилась переломная ситуация: выросли экономические ре­сурсы английских купцов, которые наращивали свои капиталы, устанавливали непосредственные отно­шения с производителями шерсти, сукна внутри страны. Кроме того, открывались акционерные компа­нии, которые располагали значительными капиталами и могли вести дело в больших размерах (Москов­ская компания; Африканская компания; Восточная компания др.). Одним из способов выражения этих отношений, действий стали лексемы commerce, commercial.

Идея обмена настолько прочно стала ассоциироваться с исследуемыми словами, что мотивировало появление производных значений у существительного commerce, отмеченных в середине XVII века: ‘interchange of ideas, letters’ (‘обмен идеями, письмами’), ‘means of communication’ (‘средство общения’). Оба значения вышли из употребления в XVIII веке. Кроме того, в начале XVII века у слова зафиксировано значе­ние ‘sexual intercourse’ (‘сексуальные сношения’), которое в современном употреблении является устаревшим.

Современные корпусы текстов показывают, что сейчас существительное commerce преимущест­венно употребляется в значении ‘(оптовая) торговля; коммерция’, пр.: But the Japanese are beginning to find that conservation and commerce do not necessarily conflict: some coastal villages are starting to make money from taking tourists to look at whales (The Economist, 1993); Everything had become a matter of commerce, negotiation and the studied application of scientific theory (Alice T. Ellis. Pillars of gold). Глагол commerce употребляется редко.

В то же время прилагательное commercial прочно вошло в английскую лексическую систему и поэтапно развивало многозначность в ответ на изменения в окружающей действительности.

Известно, что в XVIII веке (ближе к концу) Британия переживала научно-техническую револю­цию. В разных частях государства велась разработка угольных и железорудных месторождений. Кроме того, стремительно начинает развиваться наука. И как «ответ» на эти события у commercial фиксируется в середине XVIII века значение ‘of a chemical: not purified’ (‘о химическом веществе: неочищенный’).

В XIX веке Англия являлась империей с колониальной системой, в основе которой лежали торго­вые и промышленные интересы. В конце XIX века у commercial отмечено значение ‘interested in financial return rather than artistry; likely to make a profit; regarded as a mere matter of business’ (‘заинтересованный в финансовой окупаемости более, нежели в художественном исполнении; заинтересованный в прибыли; рассматриваемый как исключительно деловое мероприятие’), которое является основным в современном употреблении, пр.: It has not yet transacted any business but will look at ways to develop commercial opportunities (Annual report, 1991). В настоящее время широко известны такие сочетания с commercial: commercial art, commercial college, commercial school, commercial traveller, commercial vehicle.

В середине XIX века отмечено существительное commercial в значении ‘a commercial traveller’ (‘тор­говый представитель, коммивояжер’), которое в настоящее время считается вышедшим из употребления. Однако широко известно устойчивое выражение commercial traveller в том же значении. В середине XX века в ответ на возросшую роль коммерческой рекламы, передаваемой с помощью радио и телевидения, у существительного и прилагательного фиксируются значения ‘a broadcast advertising’ (‘транслируемая реклама’) и ‘of radio or TV broadcasting: funded by the revenue from broadcasting advertising’ (‘о радио или телевидении: финансируемый за счет дохода от рекламы’) соответственно. Преимущественно в этом зна­чении существительное употребляется в современном языке, пр.: They may know nothing about media selection, or how to produce a TV commercial, <…> (R. Maidenhead White. Advertising: what it is and how to do it); A vendor rating exercise had the Spondon-based business performing best overall in areas such as technical production, commercial, delivery and quality (Courtaulds News).

Значимость явлений объективной действительности, выражаемых словом commercial, также под­тверждает словообразовательная активность данной лексемы. В течение XIX–XX века фиксируются сле­дующие дериваты commercialese (нач. XX века), commercialism (сер. XIX века), commercialist (нач. XIX века), commerciality (сер. XIX века), commercialize (сер. XIX века), e-commerce (XX века).

В русском языке, согласно первым контекстам употреблений, лексема коммерция (от лат. com­mercium ‘торговля’) появляется в XVIII веке. Известно, что XVIII век для истории Российского государ­ства, и русского языка в частности, явился переломным, поскольку события XVIII века, начиная с Пет­ра I, определили вектор развития России, заложили основу современного русского литературного языка на национальной основе. Письменные источники свидетельствуют о том, что семантика слова ком­мерция определялась довольно широко – ‘торговые отношения; торговля’, пр.: <…> хотел он [импера­тор Карл VI] привести в состояние Ост-Индскую купеческую компанию, то угрожали ему со всех сто­рон, опасаясь той силы, которую могут ему коммерции доставить. О, если бы хотели мы проникнуть в разум слов, произносимых нашими предками: коммерция есть душа государства (Д.И. Фонвизин. Тор­гующее дворянство, 1766); Некогда был он в числе славных ганзейских городов. И ныне коммерция его довольно важна (Н.М. Карамзин. Письма русского путешественника, 1793). О том, что слово имело по­ложительные оценочные значения, свидетельствует тот факт, что выражение коммерции советник – яв­лялось почетным званием, дававшимся купцам в России до 1917 г. [6, V, c. 625]. Революционные события первой половины XX века наложили отпечаток на прагматику лексемы коммерция. Например, БАС так определяет это слово: ‘в буржуазном обществе – торговля, занятие торговлей’ и сопровождает его харак­терной цитатой: У нас есть слово торговля, вполне выражающее свою идею; но найдите хоть одного торговца, который бы не знал и не употреблял слова коммерция, хотя это слово во всей очевидности совершенно лишнее? [6, V, c. 625]. Идеологическая «реабилитация» слова произошла лишь в конце XX века со сменой политического режима и новыми жизненными установками, хотя, как свидетельствуют контексты, коммерция может восприниматься как ‘слишком прагматичный, чрезмерно увлеченный фи­нансовыми делами’, пр.: То есть слабое внимание к исследованиям вы объясняете тем, что у СМИ слишком много занимает места коммерция? («Витрина читающей России», 2002.10.25).

Прилагательное коммерческий в значении ‘относящийся к коммерции; торговый’ также впервые отмечено в русском языке в XVIII веке, пр.: Вообще Лион есть город весьма древний, большой, коммер­ческий, многолюдный, словом – после Парижа первый в королевстве (Д.И. Фонвизин. К П.И. Панину, 1777–1778); Нет в истории примера, чтобы народ просвещенный и коммерческий мог долго в рабстве оставаться (М.М. Сперанский. Введение к уложению государственных законов, 1809). В середине XIX века в оппозиции ‘рациональное, прагматичное – духовное, возвышенное’, лексема коммерческий выра­жало первое, причем в одобрительном и нейтрально-оценочном значении, пр.: Ум ценился только прак­тический, т. е. промышленный, коммерческий. Ум выгоды, добытка благ земных и небесных, как они понимались в то время. Другого ума не признавали (Записные книжки И.Е. Забелина. 50-е годы XIX века, 1856). Однако встречаются контексты, подтверждавшие то, что коммерческий в XIX веке стал приоб­ретать некоторые негативно-оценочные смыслы, вследствие того, что происходила переоценка ценнос­тей в обществе, ср.: Век грубого терроризма гонялся за придворным утонченным волокитством; наш коммерческий век – век расчета и сомнения – требует в литературе кровавых страстей и фанатизма (В.Ф. Одоевский. Психологические заметки, 1843).

Как и в случае со словом коммерция, прилагательное коммерческий в конце XX века вновь ис­пользуется без идеологической подоплеки в своем прямом значении ‘относящийся к торговле’, пр.: <…> впереди был не только коммерческий успех, окупивший затраты, но и успех творческий (В. Быков, О. Деркач. Книга века, 2000).

Таким образом, и в английском, и в русском языках слова commerce, commercial и коммерция, коммерческий существовали и развивались под воздействием внешних событий, что непосредственным образом сказывалось на их семантических структурах и особенностях употребления.

1. 
   Реформатский, А.А. Введение в языковедение / А.А. Реформатский; под. ред. В.А. Виноградова. – 5-е изд., уточн. – М.: Аспект Пресс, 2002. – 536 с.
   
2. 
   Мечковская, Н.Б. История языка и история коммуникации: от клинописи до Интернета: курс лекций по общему языкознанию / Н.Б. Мечковская. – М.: Флинта: Наука, 2009. – 584 с.
   
3. 
   Аллендорф, К.А. Значение и изменение значений слов / К.А. Аллендорф // Учен. зап. Моск. гос. пед. ин-та иностр. яз. им. Мориса Тереза. – 1965. – Т. 32. – С. 3 – 171.
   
4. 
   Тараненко, А.А. Языковая семантика в ее динамических аспектах: (основные семантические процес­сы) / А.А. Тараненко. – Киев: Наук. думка, 1989. – 256 с.
   
5. 
   Шмелев, Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка / Д.Н. Шмелев. – М.: Просвещение, 1964. – 244 с.
   
6. 
   БАС – Словарь современного русского литературного языка: в 17 т. / редкол.: В.И. Чернышев (гл. ред.) [и др.]. – М.; Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1948–1965. – 17 т.
   
7. 
   SOED – Shorter Oxford English Dictionary on Historical Principles: 2 vol. / ed. by L. Brown (ed.-in-chief) [and others]. – 6^th ed. – New York: Oxford University Press, 2007. – Vol. 1: A – M; Vol. 2: N – Z. – 3742 p.
   

Язык, будучи непосредственной действительностью мысли, реализует функции общения только в соответствии с мыслительной деятельностью человека, в соответствии с логикой мышления, являющейся отражением логики бытия. Содержательная сторона естественного языка не может не отражать логичес­кий процесс мышления [1]. Доказательством наличия тесной связи между логическими формами мыш­ления и языком является тот факт, что «общечеловеческий характер логических форм мышления обуслов­ливает универсальный характер тех форм языка, в которых воплощаются логические формы, и, следова­тельно, общие структурные черты всех языков мира» [2].

Под категориями мышления, или логическими категориями, имеются в виду «наиболее общие, ос­новные понятия и существенные определения объекта познания; они выражают универсальные, высшие формы обобщения бытия и познания; логические категории есть итог и вместе с тем орудие познаватель­ной деятельности человека» (В.И. Кодухов). К числу логических категорий, наряду с категориями коли­чества, качества, пространства и времени, формы и содержания и т. д., относится и категория сравнения.

Философский энциклопедический словарь определяет понятие «сравнение» как «познавательную операцию, лежащую в основе суждений о сходстве или различии объектов, с помощью сравнения выяв­ляются количественные и качественные характеристики предметов, классифицируется, упорядочивается и оценивается содержание бытия и познания. Сравнить – это сопоставить «одно» с другим с целью выявить их возможные отношения» [3]. Логический словарь-справочник даёт следующее определение сравнения: «Сравнение – один из основных логических приёмов познания внешнего мира и духовных ценностей» [4].

У истоков рождения сравнений, так и их восприятий, лежат вполне определенные ассоциации: по сходству, по смежности, по противоположности, по смыслу. Причем в голове разных индивидов рожда­ются разные ассоциации.

Речь мужчин и женщин различается по выбору единиц лексики, преференции тех или иных частей речи, синтаксических структур и стилистических приёмов. Эти различия безусловно имеют объективный характер, поскольку изначально предопределены самой природой гендера как социокультурного пола. Они объясняются их психологическими установками, обуславливающими выбор языковых средств.

Таким образом, изучение сравнения в гендерном аспекте позволит выявить особенности мужского и женского восприятия и оценки мира, зафиксированных в языке. Появление сравнения обусловлено языковой картиной мира говорящего, которая есть, по словам В.И. Пустоваловой, «зеркальное отобра­жение мира, интерпретация, акт миропонимания». Выбор образа сравнения связан со способностью че­ловека соизмерять окружающий мир по своему образу и подобию или же по тем объектам, с которыми человек имеет дело в процессе своей практической деятельности. Важную роль в этом случае играет ми­ропонимание, система стереотипов и эталонов.

На основе наблюдения за живой устной речью, анализа примеров из художественных и драма­тических произведений И.С. Ляпко в своей работе «Метафорические поля в мужской и женской русской речи» выявила ряд ассоциативных полей, обусловливающих метафорические употребления у мужчин и женщин. А сравнение, с точки зрения соотнесенности с другими явлениями сходного типа, – основа ме­тафоры, ибо еще со времен Аристотеля принято считать метафору сокращенным, отработанным, скры­тым сравнением [5]. Итак, в мужской речи проявляют активность следующие ассоциативные поля: тех­ника, война, профессия, спорт. Для женщин же более характерны общегуманитарные ассоциации – искус­ство, природа (растительный, животный мир), окружающий обыденный мир: домашнее хозяйство, быт.

Всё это говорит о том, что гендерная стереотипизация фиксируется в языке и непосредственно отражается в речи мужчин и женщин. Пол определённым образом влияет на выбор говорящим тех или иных языковых средств и каждой гендерной роли соответствует определённый тип речевого поведения.

В качестве словесных реакций среди женских и мужских ответов довольно часто выступают известные фразеологические обороты. Фразеологизмы как языковой знак той или иной ситуации являя­ется источником получения фоновых знаний, связанных с историей, географией и укладом жизни народа-носителя языка. Так как идиомы напрямую связаны с мировоззрением определенного народа, они несом­ненно отражают и национальный характер данного народа, который, как известно, является частью национальной культуры и частично являются отражением картины мира носителя языка [7].

Устойчивые сравнения как один из богатейших пластов фразеологического фонда в русском и английском языках эксплицируют мозаичную картину национальных культур на конструктивном и се­мантическом уровнях и являются ценным средством познания своеобразия и красоты языковых картин мира у изучаемых народов.

К сожалению, представленные устойчивые сравнения не позволяют выявить гендерные различия в вербальном поведении, но в некоторой степени отражают особенности языковой картины мира носителя английского языка в целом, так как сравнение рассматривается современной лингвистикой как основная ментальная операция, как способ познания и объяснения окружающей действительности. Его употребле­ние отражает систему существующих в обществе стереотипов, в том числе и гендерных, обнаружить ко­торые является целью последующих исследований.

Вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что существуют социально и культурно значи­мые различия в социализации, обычаях и поведении, в том числе и речевом, мужчин и женщин. Каждому из полов приписывается ряд обязательных норм и оценок, регламентирующих гендерное поведение. А язык является одним из источников выявления гендерной стереотипизации и её изменений во времени.

ЛИТЕРАТУРА

1. 
   Чикурова, М.Ф. Логико-семантические основы синтаксических построений: на материале английско­го языка: учеб. пособие / М.Ф. Чикурова. – Тула: Изд-во Тульского гос. педагог. ин-та им. Л.Н. Тол­стого, 1980. – 72 с.
   
2. 
   Чесноков, П.В. Грамматика русского языка в свете теории семантических форм мышления / П.В. Чес­ноков. – Таганрог: Изд-во Таганрогского пед. ун-та, 1992. – 168 с.
   
3. 
   Философский энциклопедический словарь / гл. ред. Л.Ф. Ильичев, П.Н. Федосеев [и др.]. – М.: Со­ветская энциклопедия, 1983. – 836 с.
   
4. 
   Кондаков, Н.И. Логический словарь-справочник / Н.И. Кондков. – 2-е изд. – М.: Наука, 1975. – 720 с.
   
5. 
   Ляпко, И.С. Метафорические поля в мужской и женской русской речи / И.С. Ляпко // Гендер и проблемы коммуникативного поведения: Сборник материалов второй международной научной конференции. – Полоцк: ПГУ, 2005. – С. 76 – 79.
   
6. 
   Мамаева, С.В. Сравнительные конструкции через призму гендерных различий / С.В. Мамаева, Л.С. Шмуль­ская // Успехи современного естествознания. – 2011. – № 9. – С. 94 – 96.
   
7. 
   Черемисина, М.И. Сравнения-фразеологизмы русского разговорного языка / М.И. Черемисина // Русск. яз. за рубежом. – 1967. – № 2. – С. 72 – 77.
   
8. 
   Кунин, А.В. Англо-русский фразеологический словарь / А.В. Кунин. – Изд. 3-е, исправл., в двух кн. – М.: «Советская Энциклопедия», 1967. – книга I.
   
9. 
   Кунин, А.В. Англо-русский фразеологический словарь / А.В. Кунин. – Изд. 3-е, исправл., в двух кн. – М.: «Советская Энциклопедия», 1967. – книга II.
   
10. 
    Collins Cobuild Dictionary of Idioms / Ed. in Chief J. Sinclar. – London: Harper Collins Publishers Lmt., 1995. – 494 c.